Ана Мелия - Наливай и читай. Сборник душевных историй и напитков

Кристина уже окончила школу, училась в меде и как раз вступила в ту волшебную пору, когда комплексам и глупостям в голове приходят на смену новые ощущения. По нынешним меркам ее внешность была бы не в тренде. Невысокого роста, с покатыми плечами, мягким животиком, округлыми, по-девичьи крепкими формами, сегодня она бы, наверное, бросилась в спортзал, убиваясь на кардио, чтобы сбросить пять лишних килограмм, но тогда… В комплекте с белокурыми локонами, что подпрыгивали каждый раз, когда Кристина хохотала (а хохотала она постоянно, веселый нрав и смешливость были тому причиной), и зелеными глазами, ей досталась совершенно магическая способность очаровывать окружающих. И она вовсю наслаждалась собой и жизнью, легкой, беззаботной и такой многообещающей.

Кристина еще не осознавала всю глубину своей женской притягательности, но уже вовсю кружила головы парням, что дежурили у ее подъезда. Она с удовольствием флиртовала, кокетничала, бегала на свидания и замуж не торопилась. Пока однажды друзья не потащили ее в гости.

Она в тот вечер вообще никуда не собиралась – зима на севере России особенно лютая, метели заносили подъезды так, что дверь невозможно было открыть, вызывали подмогу из коммунальных служб и раскапывали снежные заносы лопатами. Но вот за окном немного прояснилось, пурга, взбесившаяся с самого утра, будто устала и успокоилась, и Кристина, капризничая скорее для галочки, дала себя уговорить. А когда зашли в чужую квартиру, на ходу стряхивая снежинки с меховых шапок и пряча мокрые варежки по карманам в надежде, что хоть в этот раз не потеряются, ее грудь сдавил ужас. А вдруг бы не пошла? И не увидела бы его? И не познакомилась? Как бы жила дальше?

Он сидел в душной прокуренной комнате, которую в связи с морозами проветривали редко, отчего дым перестал пугаться, что его выгонят, и по-хозяйски расположился повсюду. Вокруг пили и болтали незнакомые парни и девушки, а он играл на гитаре какую-то грустную песню, лишь изредка поднимая глаза и безразлично скользя взглядом по окружающим. По Кристине так же проехался, спокойно, ровно, и тут же вернулся к своим струнам, будто они были куда интереснее.

Кристине же этого взгляда было достаточно. Огромные синие глаза, густые ресницы, голос, что ломался где-то на границе чувственности и грубости, длинные пальцы, которые заставляли струны бежать вслед за песней. Она была счастлива, что щеки отмерзли на морозе и никто не обращает внимания на них, потому что они пылали, руки дрожали, голос вообще пропал. Она стояла неподвижнее пыльного шкафа, который здесь, как и в любой другой советской квартире, служил хранилищем хрусталя.

К жизни ее вернул стакан вина – невыносимо гадкого, приторного, но такого живительного. Она пришла в себя и тут же пристала к друзьям – пусть их познакомят.

– Это Роман – кивнула в сторону парня с гитарой подруга. – Поет как бог! Сейчас услышишь!

– Уже слышу, – еле прошептала Кристина и протянула ему руку. – Кристина.

Парень медленно прошелся взглядом по ее телу и остановился, глядя прямо в глаза. Невозмутимо, даже равнодушно, но долго. Так долго, что Кристина уже и побледнела, и покраснела, но – похвалила себя! – держалась и глаз не отводила. За окном снова поднималась метель, то тут, то там раздавался смех, какие-то обрывки стихов и песен, кто-то пил, кто-то ел, почти все курили, и только они молча смотрели друг на друга.

И закрутилось – так быстро, что оба ничего не поняли. Днями разбегались на учебу и работу, вечерами встречались, ища убежища у бесконечных знакомых и друзей. Уже все было понятно, что все эти раскаты грома и молнии в чужих крошечных родительских спальнях, это все совсем другое, невозможное в прежних нелепых романах. Тут все серьезно, тут кровь закипает и есть риск сгореть заживо. Только тем и спасались, что до рассветов, которые на севере отбиваются не светом, а часами, тонули друг в друге и спасали друг друга.

А потом Рому забрали в армию. Она бы сошла с ума, если бы не мысль: «Он мой, и там будет моим, и, когда вернется, будет со мной, это главное». Поэтому два года пролетели незаметно. Она научилась отличать шаги почтальона, он придумал десятки милых прозвищ для нее. Письма мчались наперегонки по всей стране и помогали зачеркивать дни в календаре. Настал день, когда Рома вернулся и Кристина, что с обеда караулила на вокзале, выдохнула: «Ну наконец-то!»

К свадьбе уже все было готово. Пустующее кафе, соседки, что помогали готовить, неожиданно найденный среди друзей родителей тамада, бесчисленные подружки и друзья – молодые, веселые, без денег, зато громкие. Гуляли весело и шумно, с гитарами, танцами, традиционными сервизами и модным видеооператором, который после отдал их первую семейную кассету.