Татьяна Осипова - Дитя пустоши. Книга вторая. Осколки

– Эй, чего ты!

Серая раскрыла глаза, хватая зелёного за шею одной рукой, а другой ловко выхватив нож и приставив его к горлу парня.

– Напугал. Чё за ноги хватаешь? – Маша спрятала нож. – Уж прости. Привычка.

– Понял. Извини, хотел что-то спросить.

– Ну?

– Забыл. – Серёга отвернулся, накрываясь спальником.

Маша закрыла глаза, однако сон улетучился. Она понимала, что надо спать, завтра целый день на ногах, но мысли о том, что будет дальше, сработается ли она с красным и что он за человек, мешали расслабиться и провалиться в дрёму. Кот что-то пробормотал во сне и, повернувшись к ней, накрыл тяжелой рукой. Тепло. Но как-то неуютно, словно она подписала с ним какой-то договор, где им предстоит не только спать вместе. Машка зажмурилась, отругала себя за мысли, которые лезли в голову, запретив себе думать о чём-то подобном. Однако, по сути, здоровый секс всегда на пользу, если на это есть время, хотя сейчас этого ей хотелось меньше всего. Она постаралась расслабиться, чувствуя дыхание Кота, и, наконец, уснула в тёплых объятиях напарника.

Я открываю глаза, как же больно. Прошло столько времени. Почему я не предчувствовала прихода беды, почему я впала как будто в долгий затяжной, похожий на смерть сон?

Меня зовут Ария. Я вспомнила своё имя. Как же трудно дышать в этом каменном мешке. Память, она покинула меня, ничего не могу вспомнить, только этот мир будто не принадлежит мне. Словно я оказалась на другой планете…

Я захлопнула тетрадь. Её края совсем стали ветхими, и записи местами стёрлись. Теперь я вспомнила, но для этого потребовалось слишком много времени, которое, к сожалению, было упущено. Теперь необходимо собирать силы для того, чтобы всё вернуть. Вернуть и понять, что случилось с миром?

После гибели Сиру и соглашения с людьми о мире я долго жила в пустоши. Сестры угасали. Не сразу. Нет. Случилось так, что неизвестная болезнь заставила их состариться прежде, чем я поняла, что происходит. Искусственный интеллект, создавший их, заложил в генетический код таких, как мы, ген окончания жизненного цикла. Не знаю, почему со мной получилось иначе. Возможно, именно потому изменилась не только моя внешность, но и способности, которых никогда не было у белых тварей, да и люди не имели возможности читать мысли, исцелять раны, управлять погодой. Память. Она возвращается медленно. Особенно после долгого сна. Я много не помню. Как оказалась здесь, хотя бы.

Люди боятся неизвестного. Приняв меня за монстра, заперли в подвале, думая, что я умру от недостатка воды и пищи. Холодно, как же холодно. Эта стужа сделала мысли тягучими, похожими на клей.

Потом я вспоминаю, как несколько человек входят, сжимая оружие. На их лицах страх, а в глазах страдание.

– Вам не стоит меня бояться. Я последняя из белых дев. – Говорю усталым голосом, приготовившись к самому плохому раскладу. Люди непредсказуемые существа.

– Слышь, Димон, она по-нашему говорит. – Первый молодой мужчина с длинными волосами опускает пистолет. Потом смотрит мне в глаза, спрашивает: – Кто ты? Ты не похожа на человека.

– Меня зовут Ария… – так смешно, когда они разбегаются в стороны, стоило мне только встать с брошенного в углу матраса. – Меня не стоит бояться. Я могу помочь, если у вас есть раненые, смогу лечить людей…

– А откуда нам известно, что ты не врёшь? – спрашивает Димон, прищуривая тёмные глаза. – Ты похожа на… монстра, и увидев тебя, многие испугаются.

– Я же не зверь, чтобы выставлять меня на всеобщее обозрение. – Мне был понятен страх людей, но я должна была успокоить их и выяснить, что случилось за последние двадцать лет, почему человечество снова постигло нечто ужасное? Я чувствую это. Неужели кошмарные сны правдивы, а мои видения – взгляд в будущее?

– Свяжите её! – приказывает молодая женщина. Я вытягиваю вперёд сложенные запястьями друг к другу руки. Не хочется, чтобы всё закончилось для меня заточением. Следую покорно за тюремщиками, опустив ниже капюшон. Длинные волосы падают на лоб, скрывая лицо. Почему они снова видят во мне тварь, я ведь выгляжу почти как человек. Почти…

После долгого разговора со старейшиной Снежного города я начинаю понимать, что прошло слишком много времени.

Человечество поднялось на ноги, вернув былую силу. Удивительно быстро восстановив разрушенные города, наладив жизнь и производство. За долгие годы после многочисленных войн и противостояния с машинами люди стали мудрее. Но вирус человеческого бешенства не поддавался пониманию. Живые мертвецы не могли просуществовать так долго.