Илья Чернецов - Вакуум

Чувства и ощущения без эмоций. Это нормально. Так живёт «реальный мир», в котором я нахожусь.

Процесс наказания меня продолжается бесконечно. Я испытываю жуткую боль.

Одновременно кристально чётко осознаю иллюзорность человеческих законов. Законов физики, химии, геометрии, политики, уголовного кодекса. Всё это временная метафора, которой нет места в реальной безграничности, во Вселенной. Мир, в котором я жил на Земле, – ненастоящий. Он ненастоящий, надуманный, иллюзорный. Он временный. Потому что не существует границ. Вообще. Между государствами, между полами, между видами живых существ, между дозволенным и недозволенным.

Границ. Не. Существует.

Есть только абсолют. Истина. Безусловная реальность, в которой возможно всё. Даже то, что невозможно.

Я понял бесконечность Вселенной. Звёзды, которые она в себя вбирает, космос, галактики. Я понял её неизмеримость и колоссальную многомерность, делающую её бескрайней.

Я осознал все существующие формы бытия. И причины особенностей этих форм, различий между разными представителями.

Я увидел знание. Исчерпывающее знание обо всём, что только возможно. И наличие этого знания в каждом человеке. Понял бессмысленность исследований космоса, морских глубин. Это настолько глупо, что даже не смешно. Всё есть внутри. Каждый человек совершенен. Совершенен. И в каждом – знание обо всём. Очень глупо искать что-то вовне, когда внутри гораздо больше того, что ты мог бы захотеть найти. Это до отчаяния глупо. Земные науки – лишь крайне упрощённая трактовка реальности. Урезанная до состояния бессмысленности.

Нет прошлого. Нет будущего. Есть только настоящее. И оно вечно.

Сейчас моё настоящее – это адская боль и бесконечное мучение. Ужас – это то, что я сейчас испытываю в полной мере.

Внезапно всё исчезло. Сине-сиреневые, боль, помещение.

Я в бесконечном белом сиянии. На долю секунды.

На этом воспоминания обрываются. Это – последнее.

– Сынок!

Мой отец. Небритый и измождённый. Его красные и опухшие от бессонных ночей глаза начинают влажнеть, он берёт меня за руку и даёт выход слепленным в снежный ком эмоциям.

Отец рыдает, прижавшись лицом к моей руке. Полностью бессильный в этот момент, как оголённый нерв.

Я лежу на кровати, упакованный в бинты, и не могу пошевелиться. Моё похудевшее на треть веса тело покрыто свежими швами. Из меня торчит трубка, уходящая в банку, потому что лёгкие заполнены жидкостью. Недавно я пережил худший кошмар в своей жизни, клиническую смерть и операцию без наркоза. Три наиболее дерьмовых сценария из всех возможных. Смертельный джекпот.

Я – его единственный сын.

Мой отец познал горе.

– Родненький мой, любимый, дорогой. Мой золотой сын. Мальчик мой. Как я тебя люблю. Как я счастлив, что ты жив. Я до последнего в тебя верил. Я знал, что ты выживешь. Молодчина. Кровиночка моя. Я бы себе не простил. Я не смогу жить без тебя. Сынок…

Мой отец четыре бесконечных дня познавал горе.

Моя мама. Моя сестра. Четыре долгих дня они торчали в приёмной реанимации каждую свободную минуту. И надеялись на чудо.

– Ещё не приходил в себя. Ничего не обещаем.

Это они слышали в ответ.

– Заберите в морге.

Это слышали в ответ люди из той же очереди при получении бумажки на получение тела. Не моего, конечно, а своих родственников. Бывших, разумеется.

Парад трагедий, который моя семья наблюдала в течение четырёх дней моей комы.

Разница между «не приходил в себя» и «заберите в морге» колоссальна. Но в любой момент одно могло смениться на другое. Тук, тук, тук, пиииииииииип…….

Как в лотерее.

Что им оставалось? Верить. Только верить. Представить только: вера – единственная возможность. Вера. Не капитал, не связи, не власть и подчинение. И даже не насилие и доминация. Хотя это очень сильные вещи в нашем мире. Голая вера. И, конечно, молитвы.

И вдруг – вот оно! Повезло! Случилось лучшее!

Я, как воплощение чуда, возможности его существования, лежу на убогой больничной койке, по уши забинтованный, не могу двигаться, плохо говорю. Но живой. Я как новорождённый. Могу с трудом дышать, моргать и немного плакать. Я не могу даже толком улыбнуться. Но я есть, я живой.

Я живой.

И в этой крошечной палате, в крошечных Набережных Челнах, на крошечной Земле прямо сейчас происходит счастье, вокруг которого вращается бесконечная Вселенная.

Здесь сейчас бьётся новое сердце, собранное из четырёх людей, рождающих новую, свою вселенную.