Марина Генцарь-Осипова - Антресоли Весны. Цикл «Пиши как художник»

⠀

Потом я долго шла на кухню, наблюдала новую походку. Очень необычно. Что-то похожее на раненного в обе ноги скандинавского ходока, у которого украли палки. И на бульдога-пенсионера.

⠀

Попробовала сделать зарядку. Встала на колени, выразительно постояла десять минут. Возможно, молилась древним богам, которые отвечают за огонь в ягодицах после тощих тренерш.

⠀

Непростой был день. Я немного молчала, немного рыдала, когда надо было поднять что-то с пола. Дети радовались, разбрасывали вещи старательнее. Пришлось дать им пылесос и свободу действий. Считаю, радость должна быть продуктивной.

⠀

На другой день чуть отпустило. Хотя, чувствую, не скоро я смогу садиться на диван одним движением. Спорт я все еще люблю, но уже осторожнее. Отличный спорт шахматы, кстати: и полезно, и ягодицы ни при чем. Почти.

ПРЕДЛОЖЕНИЕ ПЕРВОГО ПОПАВШЕГОСЯ ОКНА

– Держи свой латте, задумчивый человек. И вспоминай меня добрым словом.

⠀

Катька ткнула бумажным стаканчиком в Маруську, плюхнулась на скамейку. Длинные ноги в короткой юбке заканчивались желтыми лабутенами.

⠀

– Спасибо, – улыбнулась Маруся. – Век не забуду. А вот ты рискуешь опять схлопотать от Анны Викторовны за внешний вид.

– Ну и ладно, – Катька скрутила ноги красивым узлом. – Лучше схлопотать от завуча, чем пропустить единственный шанс. Всегда, понимаешь, готова к случайной встрече.

– Это с кем ты собралась случайно встречаться в нашей школе? – удивилась Маруська.

– Все может быть, – махнула Катька отшелаченным маникюром. – Ты мне лучше скажи, о чем задумалась с самого утра?

⠀

С размаху залетел в школу вихрастый пятиклассник, тяжело грохнув дверью. Дерево над скамейкой качнуло солнечными пятнами на асфальте.

⠀

– Знаешь, – сказала Маруська, – мне сегодня утром предложили замуж выйти.

– Кто предложил? – Катька подставила лицо теплому ветру, прикрыла глаза.

– Окно в пятиэтажке. Я каждый день мимо него прохожу, – Маруська глотнула кофе. – Там форточка маленькая. Из нее рука высунулась и крикнула, что хочет на мне жениться. Я согласилась. Голос такой приятный.

– Поражаюсь я тебе, Мария, – Катька осуждающе качнула лабутеном. – У тебя вся жизнь впереди, а ты соглашаешься на предложение первого попавшегося окна.

– Да я сама поражаюсь, – согласилась Маруська. – Может, устала просто? Экзамены эти, домашки куча, а тут такая весна вокруг. Вот и свихнулась немного.

– И когда свадьба? – спросила Катька.

Громкий табор старшеклассников хохотал на школьном крыльце.

⠀

– Ну точно не раньше выпускного, – ответила Маруська. – Мы договорились вечером созвониться. Знакомиться будем.

⠀

К ним подбежал лохматый мальчик с огромным рюкзаком:

⠀ – Марьванна! – закричал звонко. – Мы ключи от класса найти не можем! Техничка сказала, у вас должны быть.

– Да, Вова, у меня, – кивнула Маруся. – Ты беги, я сейчас приду.

⠀

Она встала, одернула юбку:

⠀ – Ну что, Екатерина Михайловна, пойдем нести доброе, вечное, мудрое.

⠀

Катька фыркнула:

⠀ – Это у тебя добромудрое. А у меня география в 10 «Д».

⠀

Маруся хихикнула. «Все дело в приятном голосе, – подумала она. – Ну или весна».

ДЕТЯМ НЕ ВЫХОДИТЬ

Раскапывая антресоли своей памяти, я нахожу воспоминание о странном сне, в котором дети убивали сами себя разными способами. Неясно было, почему они это делали, но зверству и фантазии малышей позавидовал бы даже самый жуткий маньяк. Потому что одно дело – убивать других, совсем другое – придумать изощренный сценарий собственной смерти. И размышления эти не дают мне покоя.⠀

⠀

Теплый майский день вытащил меня на террасу. Она безупречно белая. Каждая дощечка как отдельное произведение искусства. За бортом огромное, синее, как чернила в ручке, озеро. Вода спокойна и околдовывает своей умиротворенностью. Столько свежести вы не найдете ни в одном глянцевом журнале с самыми новыми трендами.

Я разглядываю ветки белоснежной сирени, улавливая ее сладкий аромат, и мой взгляд цепляется за валяющийся на полу обрывок из газеты с заголовком: «Дети до десяти лет вымирают на глазах». Так это был не сон. Я начинаю судорожно искать новость в гугле, но внезапный шорох за спиной заставляет меня обернуться.

⠀

Маленький мальчик стоит не шевелясь около входа на террасу спиной ко мне.

На голове у него мешок из пеньки, казалось, совсем новый. Чувствуя нарастающую тревогу от его вида, я теряю равновесие и делаю неуверенный, но звучный шаг в сторону мальчишки. Ребенок оборачивается ко мне, не снимая свой мешковидный шлем. Я замираю. В горле ком, и я не могу сказать ни слова.