Екатерина Пешакова - Записки с берегов Ганги

Алтарь хоть и присутствовал, но выглядел заброшенным: в углу комнаты был подвешен небольшой металлический «киоск» – своего рода домик для божеств. Алтари могут быть и маленького размера – настенные – и большие, красивые, вырезанные из дерева. Для такого алтаря может быть отведена отдельная комната в доме.

Внутри этого домашнего алтарика располагался весь индийский пантеон – от изображения богини Дурги до Кришны и Шивы, были тут и глиняные божества Лакшми-Ганеш, которые присутствуют в каждом доме и по поверью приносят счастье и благополучие. Это частое явление: ведь в конце концов все формы – лишь различное проявление одной энергии. Но на этом алтаре на божествах лежала священная пыль.

На стене календарь с изображением Кришны, низкий столик, диван на котором я сижу, одно кресло. Места не очень много. Комната разделена занавеской, за которой – кухня, где мама Маниша готовит чай.

Маниш куда-то исчез и долго не появлялся. Мне стало некомфортно сидеть одной, но тут в комнату вошел его отец и сел напротив меня. Он подтянул обернутые в дхоти ноги на диван и скрестил их в полулотосе. «Чай» – только и сказал он, улыбаясь сквозь усы и указывая рукой на столик. Оказывается, на хинди чай так и называется – чай! Я взяла малюсенькую чашечку и улыбнулась. Вообще-то мне больше всего хотелось в душ и побыть немного в одиночестве, но я продолжала сидеть, покорно принимая душ индийского гостеприимства.

Папа (еще во время нашей дружбы онлайн, Маниш приучил меня называть своих родителей просто мама и папа – так и повелось) взял свою чашечку – в его широких ладонях она смотрелось игрушечной, – приложил к усам и посмотрел на меня смеющимися черными глазами. «Чай» – повторил он. Я улыбнулась. Он не говорил на английском, а я – на хинди. Но даже просто молча сидеть рядом с ним было спокойно и приятно.

Из-за занавески появилась мама Маниша и внесла поднос со сладостями. Это были знаменитые индийские ладду по маминому особому рецепту. Поставив их на стол, она коротко улыбнулась мне, и снова отправилась хозяйничать на кухню. Я поняла, что ей так было привычнее, нежели сидеть наравне с мужем, развлекая гостей разговорами. Мне было интересно: а что же там дальше, за шторкой? Я пока еще стеснялась свободно вертеть головой и все рассматривать, поэтому осмелилась только украдкой взглянуть в сторону кухни.

Из кухни вела еще одна дверь. Дверь была открыта, и за ней можно было разглядеть уголок кровати. Ага, значит – чья-то спальня! Как только я сделала свое открытие из комнаты показалась девушка, одетая очень традиционно. Так же, как и я, она была одета в шальвар-камиз – широкие штаны и приталенное платье до колен. На плечах – обязательно шифоновый шарфик. Выходя из-за занавески, она привычным движением накинула его на голову перед тестем. Она подошла к папе и прикоснулась к его ногам – сделала пранам – а потом с улыбкой присела рядом со мной на диван.

На вид ей было лет двадцать, почти на пять лет меня младше. На лице толстый слой тонального крема, чтобы оно казалось белее, но выходило так, что она только выглядела старше своих лет.

С девушкой была девочка лет двух. Я сразу поняла что это – Рани, жена старшего брата. О ней и о ребенке мне рассказывал Маниш. Рани немного говорила по-английски, и пока папа занялся ребенком, стала меня развлекать вопросами: как долетела, понравился ли Дели, устала ли я. Большей частью это, конечно, был язык улыбок и жестов, поэтому диалог очень скоро стал для меня утомительным. Я не могла сосредоточится, так как хотелось рассмотреть ее лицо и сопоставить с историями которые я слышала о ней от Маниша. На фоне моих мыслей папа развлекал ребенка, смех теперь колокольчиком разливался по всей комнате. Он стал для меня убежищем – внимание переключилось на малышку.

В этой спасительной паузе дверь открыласьи в комнату вошел Маниш. Он вел за собой молодую, полненькую девушку. Пробор украшен синдуром, на руках – еще свежий узор хны, нарядный шальвар-камиз и красные свадебные браслеты. Вчера Маниш женился.

***

Несколько месяцев назад я сказала Манишу, что не готова к серьезным отношениям. Мы долго не разговаривали, пока однажды вечером ко мне в электронный ящик не прилетело его письмо с фотографией будущей жены.

– Она тебе нравится? – С экрана компьютера на меня смотрела миловидная девушка в розовом сари.

– Ну, главное, чтобы тебе нравилась, – напечатала я в ответ. – Ты что, правда намерен вот так жениться, без любви?