Светлана Дурягина - Частицы бытия

Дама вернулась, спустя несколько минут, более-менее успокоенная привычной порцией никотина, плюхнулась на жалобно пискнувшую под ней кровать, достала из сумочки веер с затейливым орнаментом по кромке и, неторопливо обмахивая полное лицо с голубыми навыкате глазами, величественно вопросила:

– Ну, и каков тут контингент?

Марина, стараясь не очень морщиться от боли в ухе и придав голосу максимум оптимистического звучания, ответила:

– Разный, много детей.

Дама, удивлённо приподняв бровь, проворковала ангельским голоском:

– Что Вы, милая, я имела в виду мужчин.

Марина сконфуженно заморгала:

– Ах, это? Да я, знаете, вчера только приехала и как-то не очень разглядела.

– А вот это напрасно. Первое, на что надо обращать внимание в санаториях, – это мужской контингент. Иначе деньги и время будут потрачены зря. Вас как зовут?

Марина представилась. Дама сложила веер, достала из сумочки зеркальце и, лучезарно улыбнувшись сама себе, сообщила:

– А меня можно называть просто Наташа. Я из Воркуты, учитель русского языка и литературы высшей категории. Этот санаторий мне сильно нахвалили. Ну, посмотрим-посмотрим. Итак, на завтрак?

Они расстались у лифта. Наташа пришла в ужас, когда узнала, что Марина ходит пешком по лестнице на седьмой этаж.

– Как можно так себя не любить? – искренне удивилась она.

После завтрака Наташа делилась с Мариной впечатлениями:

– Вы представляете, меня усадили в самом центре зала. Там такая духота и теснота! И мужчины за столом сидят с жёнами! Просто кошмар какой-то! А Вы сидите в элитном ряду, у окна. У вас там никто уезжать не собирается? Я бы перебралась к вам.

За столиком Марины освобождалось место, и она утешила Наташу, сообщив ей об этом.

– Ну, чем мы будем заниматься? – поинтересовалась соседка, распаковав свои сумки и раскинувшись на постели с веером в руках.

– Я пойду на процедуры. Их у меня много, поэтому до обеда мы не увидимся, – ответила Марина, складывая в пакет халат и полотенце.

– Да? Вам назначены процедуры? А зачем?

– Ну, в общем-то, я приехала подлечиться.

– И что Вам назначил доктор?

Марина перечислила. Наташа внимательно выслушала.

– Ага, – сказала она, – я думаю, мне тоже не мешает посетить врача. Пусть хотя бы давление измеряет.

За полчаса до обеда они снова встретились в номере. Марина отдыхала после минеральной ванны, а Наташа делилась с ней впечатлениями от похода к врачу:

– Вы знаете, Марина, по-моему, доктор на меня запал. Он мне сказал, что я похожа на Татьяну Доронину. Но это все говорят. Представьте, он предложил мне похудеть хотя бы на пять килограммов! Но у меня же нет ничего лишнего! – Наташа нежно погладила себя по объёмистым бёдрам. – И два моих молодых человека тоже так считают. Серёжа, врач этот, назначил мне ванны, массаж и физкультуру. Господи! Я физкультурой в последний раз занималась в восьмом классе. Массаж мне назначен аппаратный, а я хочу ручной. Серёжа сказал, что с моим весом ручной будет не эффективен, но намекнул, что за деньги он мог бы сам делать мне массаж. А? Каков?! Деньги для меня – не вопрос. Я записалась. Идём обедать?

С обеда Наташа пришла очень довольная и весёлая.

– Марина, в лифте ко мне пристал какой-то пьяный мужчина. Он представился директором училища, поцеловал мне руку и звал в номер, у него был целый пакет спиртного. Я сказала, что мне известно, хоть я и не замужем, что пьющие мужчины не способны ни на что, кроме слов. Он так завёлся, что, если бы в лифт не вошли люди, не знаю, чем бы это всё закончилось. Теперь он будет приставать ко мне везде. Я уверена. Но не это главное. Соседка по столу рассказала мне, что здесь восьмой год подряд отдыхает один мужчина. Каждый раз он ищет себе жену. Богатый. Колей зовут. Я непременно должна с ним познакомиться. Сегодня мы идём на танцы.

Марина попыталась отказаться, сославшись на больное ухо, но Наташа была неумолима:

– Ухо заткнём ваткой и замаскируем причёской. Нельзя тратить жизнь на пустяки. И не могу же я идти одна: мне будет скучно. А вдруг этот Коля найдёт уже себе на танцах кого-нибудь?

Танцевальный зал был полон. Звучали шлягеры семидесятых годов, и народ, в основном люди, которым хорошо за пятьдесят, самозабвенно вспоминал молодость. Марина с удовольствием слушала песни, а Наташа громко хохотала и тыкала пальцем в худощавого мужчину лет шестидесяти, лихо отплясывающего быстрый танец, сопровождая его неимоверными скачками. Марина попыталась урезонить товарку, но та не успокоилась, пока мужчина не обратил на неё внимания: взглянув на Наташу, он ужасно смутился, перестал прыгать и ушел с танцпола. А она, оборвав смех, радостно воскликнула: