Владимир Гуга - ЗУУM-ная поэзия и проза периода пандемии

Все тексты публикуются с согласия авторов сборника и в авторской редакции.

Главный редактор Ирина Силецкая

Дизайн обложки и вёрстка – Ирина Силецкая

Сосны берёзы и травы

в поезда окна глядят,

но их разделяют заставы,

о них спотыкается взгляд.

Они охраняют границы,

они разделяют людей,

но свойственно людям, как птицам,

туда полететь, где родней.

Когда ж мы в свободном движении

без виз, паспортов и границ

по шару земному помчимся

быстрее животных и птиц?

Мечтаю о том, чтобы в мире

границы везде исчезали,

чтоб меж океанами люди

свободно и мирно гуляли.

Мечтаю, мечтаю, мечтаю…

Но вместе со всеми теперь,

теперь от Ковида страдаю.

Границы сужают, сужают,

и людям лишь дом оставляют.

Забудь поезда, самолёты,

Поездки, полёты, походы!

Лишь дома приходится жить,

с друзьями в Фейсбуке дружить,

с коллегами в ZOOMе общаться,

чтоб в жизни и дальше остаться.

И вспоминать, как прекрасна,

свободна была наша жизнь!

Не ставьте точку на себе

идите дальше!

Лишь запятые на листе

приносят СЧАСТЬЕ!

А остановки иногда

дают нам силы.

Нет счастья больше

на Земле

ПОНЯТЬ что ЖИВ ТЫ

И слова все прячутся, подуставшие от беды,

Не хотят срываться, ведь даже буквы несутся градом.

Утекло не много, но и не мало с тех пор воды,

Когда первый дьявол открыл коробку с мышиным ядом.

А второй смолчал, не наделал шуму, сошёл с ума,

Съел слова и мысли, и третий дьявол заулыбался.

Но никто не знал, что из той коробки ползёт чума,

А четвёртый знал – не чума, а что-то страшней и жальче.

Полетели ангелы-волонтёры во все края,

Но из средств защиты лишь пара крыльев и дух надежды.

Раздавали ангелы эти крылья, судьбу дразня,

И судьба жалела идущих в пекло без спецодежды.

Миллионы слов родились на тысячах языках.

Родились, созрели, одели маски и разлетелись.

От беды уставшая, тайна спит на семи замках.

Пятый дьявол знает, каков прогноз и что с этим делать.

И ты не врач

И ты не врач и я не медсестра

сидим обнявшись тихо у костра

уха дымится

Бросает ветер пепел в темноту

и искры исчезают на лету

как будто птицы

Тебе сегодня легче – 37

для разговоров не осталось тем

одни упрёки

В огне горят обиды и мечты

у новых игр правила просты:

все одиноки

Апрель уступит маю но не факт

у нас какого уровня контакт

никто не знает

Сидим обнявшись тихо у костра

и ты не врач и я не медсестра

смотри светает

Маленький вечер. Волнений озноб.

Лента заполнена: новости с фронта.

Смотрит в окно человек-мизантроп

В штате Торонто.

В штате Нью-Йорк объявили беду.

Солнце выглядывает, но не светит.

Он переехал в прошлом году.

Там его дети.

В штате Нью-Йорк заболела жена —

Опытный врач и красавица Сьюзен.

Там его дети. Опасность. Война.

Город контужен.

Там у дороги раскидистый клён,

Ящик почтовый на тоненькой ножке…

Он ведь как мальчик был в Сьюзен влюблён,

Не понарошку.

Память прошибла железную дверь,

Вышла из комнаты, села напротив.

Смотрит в глаза. Как они там теперь,

Хлоя и Мэтив?

Хочется, хочется снова домой,

Нет, он не стал бы тогда разводиться…

Выйдет из морга последний герой,

Чтобы родиться.

За лесом ядерный реактор,

А надо мной – шатер небес.

Махну я стопку и за трактор —

Так самый главный лечит здесь..

День ошарашит новостями,

Везде границы на замках…

Как хорошо, что можем с вами

Общаться в прозе и стихах.

Хоть мы здесь не на карантине,

Но меньше стало разных встреч.

Трясется колыбель латыни

И занесён ужасный меч

Над человечеством греховным.

Людской прореживают род…