Дмитрий Мечников - Веллер-квартет. Повести и рассказы

Актовый зал замер в тревожной тишине.

– Плохо! Надо изучать нашу литературу, в работе может пригодиться, – он сделал многозначительную паузу, затем цепко, словно в прицел, оглядел зал и продолжил: – «Оптимизатор» изучили? Нет? Можно не стесняться. Так и говорите, что не изучили. Я от вашей братии другого и не ждал. Не первую ведь больницу проверяю на предмет изучения «Оптимизатора». Вот сейчас кто-нибудь из вас, пользуясь «Оптимизатором», обслужит меня как больного. Что за бумажку вы мне под нос суёте? – презрительно выпятив нижнюю губу, спросил Свинцов, когда из зала в президиум передали фрагмент бумажного носителя не первой свежести, исписанный неразборчивыми фамилиями и загогулинами подписей.

– Это список присутствующих врачей, – пояснил главОМР. Он явно хотел ещё что-то сказать и уже открыл было рот, но, встретив взгляд неумолимых серых глаз Свинцова, так с открытым ртом и остался. Вениамин Николаевич рассматривал несколько секунд список, затем произнёс, издевательски ухмыляясь:

– Кто поможет мне избавиться от этой бумажки и выбросит её в мусор вместе с фамилиями врачей? Ну! Кто быстрее? Ух, как дёрнулись трое в первом и втором рядах! А чего остановились? А, понимаю! Я ведь тоже не слепой. Вижу, что члены президиума тоже на старте. А вы, стало быть, остановились из уважения! Похвально! Но вот вопрос. Здесь написано, что это фамилии врачей. Но какие же вы врачи? Зачем вам фамилии? Посмотрите на себя! Безликая масса, в которой все жмутся, чтобы их не заметили, на лицах страх и озабоченность. Боитесь смотреть друг другу в глаза, я уж не говорю о том, чтобы посмотреть в глаза мне.

И проблемка у вас у всех общая: хоть бы собрание побыстрей кончилось, чтобы бежать по своим делишкам, подальше от вопросов медицины. И вон из сердца мысли о больных да страждущих! Я письма читал, где люди жалуются, что остановить врача на улице в нерабочее время по какому-либо вопросу совершенно невозможно. Откукарекали, а там хоть и не рассветай! Это с другой стороны.

А в-третьих, вот рассядетесь по своим кабинетикам или по ординаторским, почувствуете свободу от начальства, расхрабритесь и станете важными как индюки. Больному к вам и не подступиться! А если и зайдёт кто с вопросом, так вы сразу в бутылку полезете, дескать, кто из нас врач, не отнимайте время или закройте дверь с той стороны. Мне жаловался человек, заходивший в ординаторскую одной из больниц области по поводу выписки. Разъяснил все вопросы с лечащим врачом и заведующим. Сказал спасибо. Направился к выходу из отделения. Но не успел пройти и двадцати шагов, и от удивления остановился, потому что услышал, как врачи отчитывали санитарку, что не закрыла на ключ дверь в коридор. И теперь к ним могут, дескать, войти все кому не лень! А «тихим часом», скажу я вам, ещё и не пахло! Вот так вы относитесь к больным и лечите!

Таким образом, на основании сказанного мной мы имеем следующие ваши качества: 1) страх перед начальством с элементами подхалимажа, 2) свои делишки главнее медицинских, 3) стремление избавиться от контакта с больным. А теперь сложите ваши групповые качества, которые я только что выявил, и скажите, что будет в сумме? Врач или разболтавшийся винтик системы здравоохранения? То-то и оно, что разболтавшийся винтик! А у иных, может, и резьба ещё сорвана! Значит, выбросить пора! Заменить другим. Короче, принято решение о переименовании вас, бывших врачей, в ОМРов. ОМР – это значит объект медицинских реформ. Как надо, так, стало быть, и завинтят, и подтянут. Соответственно, больной переименован в клиента-правообладателя. Кто-то что-то не понял? Хорошо, объясню по-другому.

Медицина у нас в стране – говорю для тех, кто не догоняет, – является сферой УСЛУГ. Поэтому вы должны обслужить всех как «труффальдины». Именно в этом я вижу смысл вашего существования. Обслуживать, обслуживать и обслуживать! Без этого получение вами всеми зарплаты аморально и для государства расточительно. Во всех средствах массовой информации озвучено о том, что мы сейчас боремся за увеличение продолжительности жизни сразу на многих фронтах. Это я говорю, чтобы акцентуировать вашу ответственность и задать ей правильный вектор, – Свинцов помолчал, как бы нащупывая ускользнувшую было нить разговора. – Я в некотором смысле приболел. По-честному. Поэтому и поселился в терапевтическом отделении. На первый раз разрешаю считывать мысли со списка в «Оптимизаторе». В общем, обследуйте меня и полечите. Вот вы, сзади сидящая у батареи, прошу в президиум, а остальные слушают и мотают на ус, – вызвал он ОМРу из последнего ряда, изо всех сил старавшуюся быть незаметной.