Светлана Данилина - КОЛЛЕКЦИЯ ХАРАКТЕРОВ. Сборник рассказов

– Ты в следующий раз советуйся, – поучительно сказал пилот.

– Обязательно, – облегчённо выдохнул Костик, направляясь к двери.

Но был остановлен догнавшей его пулемётной очередью вопроса:

– А это чья книжка на столе?

– Да Ручевского, кажется. Он в свободное время почитывает.

Щеглов плотоядно вертел в руках макулатурный детектив в тошнотворно яркой обложке с изображением кинконгообразного амбала, держащего наперевес автомат.

– Можно взять? – с азартным придыханием осведомился он.

– Спроси у хозяина. Он его, по-моему, ещё не добил.

– Жалко. А может, передашь ему, что я взял? Честное слово, прочитаю быстро.

– Нет, Щегол, так нельзя, – категорично сказал Костик.

– Ведь я все романы этого автора прочитал, а такой книжки ещё не видел. Новая, – сглотнул слюну Щеглов.

– Ручевский завтра отдежурит, к тому времени весь аврал рассосётся, добьёт он этот дюдик, а ты как раз с острова и вернёшься.

– Да нет, я сегодня к вечеру. Мне там пару часов перекантоваться. А вот я недавно такой детектив прочитал!

– А я детективы не читаю, не люблю, – ясно и чётко, зная щегловскую привычку пересказывать всякую белиберду, произнёс Костик.

– Зря, брат. Там один парень вернулся из горячей точки, и на него началась охота. Самое главное, что в основе сюжета – реальные события. Адреналина – залейся! Так вот, представляешь, они вместе со своим другом, одни…

Костика замутило, и он поспешно взялся за дверную ручку.

Но не шитый лыком и уже привыкший к всеобщей бесцеремонности Щеглов вдруг напоследок вспомнил:

– А откуда тортик?

– … рейсом привезли.

– Это же мой любимый! Я в детстве других тортов не признавал. Мне мама всегда только такой покупала. Вы таких и не видели! Я нигде ничего подобного больше не пробовал. Ваши московские с ними не сравнятся.

Последняя фраза окончательно проняла и добила бывшего мальчика с Красной Пресни.

– Да ты не переживай, – сказал Костик беззаботно, – их целую партию как раз в таёжный посёлок отправили в магазин. Пара часов у тебя есть. Там километра три, не больше. Правда, лесные дороги развезло после дождя. Но, может, попутку поймаешь.

– Как же! Найдёшь её! Кто туда поедет после обеда? Ладно, схожу пешком. Ради любимого тортика моего детства ничего не жалко!

– Счастливо, Щегол, – весело пожелал ему Костик и, покинув наконец рабочее место, побежал по лестнице вниз.

Прилетев в маленький островной аэропорт, Щеглов принялся разыскивать попутку, которой, конечно же, не оказалось.

Не найдя попутной машины, неутомимый пилот, тихо терроризируя всех встреченных им знакомых описанием вкусовых ощущений, производимых любимым тортиком, занялся поиском резиновых сапог, потому что перемещаться в ботинках на этом островке суши, затерянном среди сурового моря, можно было только по аэродрому.

Сапоги согласился уступить дедушка-сторож. Они были огромные, на три размера больше, чем нужно, и болтыхались на ногах Щеглова.

Дороги развезло неимоверно. Но пилот, увязая в коричневой жиже и с громким то ли хлюпаньем, то ли чавканьем вытаскивая из неё туго подающиеся и норовящие навеки увязнуть в островной грязи бахилы, упрямо шёл к таёжному посёлку, где в сельском магазинчике его ожидало гастрономическое счастье с кремовыми розочками. По сторонам дороги стояли вековые сосны. Заросли гигантских лопухов в человеческий рост раскинулись по обочинам. Тучи кровожадных, оглушительно жужжащих насекомых вились вокруг алчущего путника.

Он торопился. Через два часа надо было лететь обратно. Да и магазин должен был закрыться уже скоро. Щеглов очень боялся, что продавщица раньше времени повесит на дверь железный замок, и тогда ему придётся искать её дом, идти и просить, чтобы она снизошла, опять открыла заведение и вознаградила все его мучения любимым лакомством.

Он устал. Идти было тяжело. Жаркое летнее солнце светило прямо в глаза. Лицо быстро стало мокрым, красным и горячим. Впрочем, сам Щеглов от такого спорого темпа был таким же. Его успокаивала только мысль о вечернем душе и чае с куском любимого торта.

Вот вдали показался посёлок, вот он стал приближаться, вот Щеглов миновал крайний дом с зелёным фронтоном, потом следующий – с голубым, потом ещё три дома и, в конце концов, увидел перед собой ядовито-синюю распахнутую дверь магазина. В проёме болталась белая тюлевая занавеска, призванная защищать помещение от мух и комаров.

Он долго удалял грязь с огромных опостылевших сапог, сначала очищая их о специальную железку, потом о зелёную яркую траву, потом гуляя по луже и, сочтя свою обувь приличной и достойной заведения, вошёл в прохладу магазина.