Михаил Буков - День ликвидатора

Против рати темной всегда выступает рать светлая, и имя ей – «ЛИКВИДАТОРЫ».

Третий ангел вострубил,

И упала с неба большая звезда,

Горящая подобно светильнику,

И пала на третью часть рек,

И на источники вод.

Имя сей звезде «Полынь»;

И третья часть вод сделалась полынью,

И многие из людей умерли от вод,

Потому что они стали горьки.

«Откровение Святого Иоанна Богослова» стих 10, 11, глава 8

26 апреля 1986 года – суббота, около трех часов ночи. Меня разбудил мой земляк Сергей Поспелов, мы с ним прошли одинаковый путь и получили квартиры в одном доме, он сказал: "Были на рыбалке, недалеко от АЭС и нас разогнала милиция, что-то случилось". Балкон моей спальни выходил прямо на станцию, нас разделяло только песчаное плато (километра два), я выглянул со своего восьмого этажа и увидел: серая дымка, свечение, ни запахов, ни звуков, но почему-то стало тревожно. Дверь балкона закрыл, на всякий случай. Мой дом стоит на отшибе, последним по проспекту Строителей, поэтому суеты я не ощутил – было тихо. Сна, конечно, уже не было, так – полудрема. Только дети, наверное, видели свои сладкие сказочные сны. Наутро я должен был идти на работу. А вообще-то это ночное дежурство было мое, но меня попросил поменяться Юра, молодой парень, недавно у нас работал, его я больше не видел, наверное, куда-то уехал. Чтобы было понятно, то наша контора КССК находилась прямо напротив четвертого блока (метров 300), и открытые окна моей лаборатории смотрели прямо на его развал (сейчас это цех дезактивации СП "Комплекс"). Так случилось, что той ночью я был дома. Как говорится: «Бог отвел».

Утром, как обычно, на велосипеде, я поехал на дежурство (была даже велодорожка, мимо автостанции через лес – десять минут до работы) не спеша, но не в то утро. На работу меня не пустила милиция, я потолкался у автовокзала, говорили о каком-то сепараторе, о тревоге на станции, другой информации я не услышал, одни догадки. Позже узнал, что ночью, как раз по этой улице Дружбы народов машины скорой помощи возили пострадавших пожарных в Припятскую больницу. А пока, в восемь часов утра, мыли асфальт с белой пеной. Стало как-то тревожно. На душе скребли кошки. Я вернулся домой, дети и жена проснулись, хотели гулять. Теплый весенний день, и вот тут мы начали делать глупости – пошли в центр города. Не знал я тогда, что мне моя глупость «по самой дорогой цене» обойдется. Позже, получив справку о дозе, я узнал, что каждый член моей семьи за эти два дня до эвакуации получил дозу 5,6 бэра (56 мЗв), что составляло больше годовой предельно допустимой дозы (ПДД) облучения работника АЭС (ПДД – 5 бэр в год). Это официальная информация, а реальные значения я узнал значительно позже – наши дозы нужно было умножить, как минимум, на десять. Это мы теперь такие умные, а тогда – молодые, счастливые и, как все влюбленные, беспечные. У нас было все: семья, дом, работа – счастливое будущее.

Центр города Припять – вот таким он был в то утро 26 апреля 1986 года

В тот день, 26 апреля, на главной площади города было шумно и людно. Открылся новый универмаг, а это в то время – событие. Здесь же рядом Дворец культуры и гостиница "Полесье". Дальше – горком, музыкальная школа и кинотеатр "Прометей". Речная пристань и детское кафе "Припять" над водой. В общем, центр города – и культурный, и торговый. Все с детками гуляют, встречаются, общаются и так часа два, три. Весна – пора надежд и мечтаний, а город уже обречен, но все эти счастливые люди об этом еще не догадываются. Нас никто не обманывал – нам просто никто ничего не сказал.

Я смотрел по сторонам, и меня насторожило большое количество черных автомобилей и военных с красными лампасами у здания горкома. Вот тут я встревожился – и бегом домой. Обсудили со своими земляками, у них тоже двое детей. Надо что-то делать, а что? Наш опыт: школа – гражданская оборона, армия, информации ноль. Уехать? Куда? Зачем? Дом, семья, дети. Идем с Сергеем на железнодорожную станцию Янов, там уже шумно, достоверной информации тоже нет. Сказать, что была паника, так нет, все интересовались расписанием движения, но никто никуда не ехал, просто общались. Потом уже рассказывали, что паника была у речной пристани, где катера на Киев. Мы растерялись. Так ничего и, не решив, вернулись домой.