Раиса Сысоева - Полынь - молекулы горечи

Дома чисто, все вещи на своих местах, тапочки выставлены по линейке, еда в холодильнике, свежий суп на плите. Сын Максим после «трудового дня» ворвется в квартиру маленьким вихрем, расскажет всякую всячину, и станет прихлебывать горячий бульон отцовской ложкой в чистоте, ни на что не отвлекаясь.

Приготовления к урокам следующего понедельника она закончила ещё до обеда, когда приехала с работы: папки, тетради и флешки уложены в толстый кожаный портфель, который замечательно смотрится вместе с её элегантными комплектами офисной одежды.

Телефон завибрировал и выдал печальный припев per te. Яна поспешила в гостиную.

– Да?

Приятный голос завуча Евы Ивановны, её ритмичный выговор, всегда такой приятный, сегодня очень раздражал Яну.

– …сделаем по новому образцу основные предметы. И уже в январе предоставим возможность осваивать курсы дистанционно. – Закончила Ева Ивановна.

– Я поняла вас. – Ответила Яна, кисло скривив губы. – Но завтра у меня не получается весь день провести в школе.

– О нет. – Поспешила заверить молодая завуч. – Мы отрываем вас и других педагогов от отдыха главным образом затем, чтобы наметить план работы и скоординировать действия. В понедельник на педагогическом совете я доложу основные пункты. И завтра нам нужно собраться вместе, чтобы выработать общий план.

Ева Ивановна совсем недавно была назначена на место завуча, поэтому её речь отличалась некоторым доброжелательным многословием. Наблюдательная Яна понимала, что пройдёт пара лет, и голос завуча окрепнет, а её распоряжения станут похожи на приказы.

– Конечно обсудим, Ева Ивановна. – Мило ответила Яна.

Они вежливо распрощались, и рука Яны Александровны потянулась к забытой на диване розовой толстовке. Мысли о работе вызывали в ней непременное желание одеться.

Она вернулась на кухню.

– Что ты читаешь сейчас? – спросил Костя, наклонился и чмокнул жену в макушку. Она так живописно присела на высокий табурет своей кругленькой попкой. Ему не было интересно вести интеллигентские разговоры утром, это время суток предназначено для серьезных мужских дел, приносящих дивиденды. Но раз уж так вышло, что приходится долечивать ангину, отчего не поговорить.

– Ветхий Завет, – не сдержала язвительности Яна, от шеи до пупка пробежала ледяная волна. – Он хорошо помогает от злости.

– Прекрати думать об этом, – повысил голос Костя. – Я переговорил с отцом. Он сказал, что если этот подонок вернется, кое-какие люди сделают ему больно. Мы слишком долго терпели.

– Интересно, сам подонок знает об этом? – тихо пробормотала Яна.

– Хватит вспоминать, – нетерпеливо буркнул Константин. Он подумал, что следовало все-таки съездить в офис, целый час наедине с женой – пытка. Она, конечно, куколка, но десять лет совместной жизни берут свое. Самые прекрасные женщины, увы, приедаются. Жизнь так устроена. Константин с удовольствием заметил свое отражение на чистой поверхности холодильника.

– Твоя бы воля, ты бы еще ему денег отдал, – проворчала Яна. – Я, конечно, не внучка полицейского начальника, но твердо уверена, что никогда не нужно платить шатнажисту за страх. Нам следовало с самого начала обратиться в органы.

Костя недовольно пробормотал что-то, отошел в дальний угол просторной кухни и налил себе чашку кофе, давая понять, что разговор окончен. Красивый высокий Костя, который вызывал сладостные женские вздохи даже тогда, когда корпел за компьютером в очках на кончике носа, был, как ни странно, спутником Яны вот уже десять лет! Любопытных соседей, хороших знакомых, завистливых коллег с работы удивлял их мезальянс: худенькая, метр шестьдесят (с кепкой) женщина из простой семьи, с тонкими ножками и детским личиком отхватила себе такого видного мужчину. «Любовь зла» – улыбалась про себя Яна. Она удержалась в качестве жены самого Константина Заляхова именно потому, что не слишком долго витала в облаках после того, как они съехались. Скучные трудные месяцы изучения недостатков и привычек мужа, пристальное внимание ко взаимосвязям со свекром и свекровью, и труд по отладке под себя всего этого хозяйства обернулись теперь для нее спокойной сытой жизнью. Если бы ни шантажист Сергей…

– Можно я возьму твою машину? – спросила Яна мягко. – Моя припаркована неудобно.

– Бери, – ответил Костя, не отрывая глаз от газеты.

«Идеальный самец не доволен, значит мне следует ехать на своей», – поняла Яна.

Она наклонилась, нежно поцеловала его шею у воротника, провела пальчиком по мочке уха, и ушла. После этих маленьких уловок она не сомневалась, что он станет приставать к ней сегодня вечером. Хорошо, не стал приставать сразу, измял бы всю укладку.