Михаил Стрельцов - Туманность карапетов

Как-то на Новый год был на родине, в своём маленьком городке, где родился, десять лет ходил в эту дебильную школу, развлекая себя пионерией, комсомолом, прогулками с девочками и по дискотекам. На велосипеде, на мопеде, пешком, один и с друзьями излазил городок вдоль и поперёк.

И самой главной опасностью в городе всегда были большие пацаны. И важным было – не встретить больших пацанов.

Потому как они, непонятно по какой причине, постоянно пытались показать тебе, какие они большие пацаны.

И вот, значит, иду я с семьёй на городскую ёлку, покатать киндера с горки. Подотстал, прикуривая. А навстречу – большие пацаны.

Ну, такие, лет четырнадцати-шестнадцати.

Аж сердце ёкнуло привычно. А один из них вдруг, извиваясь и заикаясь: «Батя, а огоньку не будет? А то зажигалка сломалась. Ой, батя, спасибо!» И вприпрыжку за своими.

Странное ощущение. Мы, однако, не взрослеем, а маскируемся при помощи возраста. Чтобы показать, что мы – большие пацаны. Хотя внутри – по-прежнему карапеты.

Борьба с курением – точно такое же зло, как училка, которая и умеющего читать, и не умеющего заставляет произносить слова по слогам – одинаково. Курящий более творчески активен, более ориентирован на возникновение нового, он – исследователь, изобретатель, тот, кто всё движет вперёд.

Поэтому никак не может быть приемлемым установившейся в мире серостью. Доказываю. Допустим – улица, допустим – ветер, допустим – дом. Идёт под ветром мимо дома некурящий человек. Думает всякие мысли, которые не будут важны уже назавтра либо – точно – через год. И ещё он думает: улица, ветер. Дом в данном разе ему интересен менее. А курящему – дом весьма важен, ибо у него есть угол, где ветром не задует зажигалку. Он думает: вот – улица, вот – ветер, ого – дом, вот – угол.

А за углом-то как раз самое интересное. Там разные помойки, гаражи, другие домики, где как-то всё же живут всякие люди, о которых курящий человек начинает думать. К примеру, а как они живут с видом на эти помойки и гаражи?

А некурящий проходит мимо, не замечая, не размышляя, не видя – а что там, за углом…

Давно это было. Один старый астролог, годами предсказывавший падишаху его судьбу и погоду в царстве, влюбился в нерадивую служанку властителя. До того нерадивую – за что ни возьмётся, непременно испортит: посуда побьётся, тесто закиснет, шаурма подгорит. Потому ей доверяли только одно: стоять подле властителя и обдувать его опахалом из перьев павлинов. Хотя и тут еле справлялась: то об тюрбан зацепит, то машет еле-еле. А астролог влюбился и говорит падишаху: «Я столько лет предсказывал тебе верой и правдой, отдай мне свою служанку. Я научу её трудиться правильно, всё делать вовремя и аккуратно». На что падишах отвечал: «Ты столько лет служил мне верой и правдой, как и многие служат мне верой и правдой. И я с удовольствием отдал бы тебе эту нерадивую служанку. Но на ком, скажи мне, вымещать недовольство? Не на тех же, кто служит хорошо!» Но астролог не отступал. И за его упрямство, в гневе, отослал их падишах на разные края своего необъятного царства. Чтобы они никогда больше не встречались.

С тех пор синоптики и ЖКХ так и не могут встретиться друг с другом.

Всю неделю проверял на себе народную примету: если не взять зонтик – обязательно будет дождь, если же его с собой всё время носить – дождя не будет. Товарищи! Просто подумайте: сообща мы можем руководить погодой!

Встречаются как-то…

Хотя как это – встречаются? Случайно встретились, а так, в целом, личных отношений у них раньше не было.

Да и какие личные отношения у незнакомых промеж собой русского, немца и татарина?

Ой! Погодите! Если они друг друга не знают, то как вдруг встретились? Если я с кем незнаком, то просто прохожу мимо. Но при этом же я его встречаю!

Идёт, представьте себе, незнакомый мне человек, я его, естественно, не узнаю, но встречаю же. Ну, бывает же – незнакомый тебе навстречу. При этом и не встречаю его вовсе. Я, может, за хлебом шёл. И когда выходил из дома, не думал: «Вот пойду и встречу незнакомца».

И с ума сойти же, если за хлебом, а там сразу немец и татарин! И почему-то немец должен со мной заговорить, а потом и татарин, а я им, русский если, остроумно ответить на кой-то. Да и вряд ли мы с татарином поймём, о чём немец сказал. Мы ж в немецком – ни в зуб ногой. И как немец поймёт, что я – остроумно, если по-русски ни бельмеса?