Ольга Марголина - «Я вам пишу…» О времени, о жизни, о себе

Нахожусь под впечатлением вчерашнего концерта. Все-таки хорошо жить в культурном городе, да еще в центре. Захотела послушать музыку, подошла прямо к началу в филармонию, смотрю, интересный концерт. Дай, думаю, пойду! Блокадникам бесплатно(!). Программа – дивная и очень редко исполняемая: Стравинский «Регтайм для 11 инструментов», Глазунов «Концерт для саксофона с оркестром». Да, концерт назывался для саксофона, а исполнитель прекрасный был из Греции. Дирижер из Словакии, тоже весьма эмоциональный и симпатяга. Во втором отделении Респиги «Праздники Рима» и самое для меня приятное – Пьяццола «Танго-сюита». С последним композитором познакомилась я недавно, теперь как вижу его фамилию, бегу стремглав. Танго в симфоническом исполнении, да еще с саксофоном, звучало необыкновенно! До этого все ходила в драматические театры, каждая последующая пьеса казалась хуже предыдущей. Последней в ряду была «Зимняя сказка» Шекспира в театре Додина, совсем не понравилась, мура какая-то, на Шекспира не похоже.

Взахлеб пишу про Среднюю Азию, вернее уже закончила. Там путешествия в горы Тянь-Шаня и работа на ГЭС Узбекистана и Киргизии со стихами тех лет (1965–1992). Теперь приступила к оформлению дневника «по Арктике» и заодно о ГЭСах Баренцева и Белого морей тоже за сто лет. Книга будет называться «С южных гор до северных морей». Я послала дискету с текстом второй книжищи Тане в Бер-Шеву, может она у дочки или почитает или напечатает на принтере. Вам привезу сама, когда и если приеду через пару лет в твою, отремонтированную квартиру, Бэллочка. Хорошо? У домочадцев жизнь идет по-старому. Боря чувствует себя вполне, ребята переезжают в другой офис, но процесс купли-продажи затянулся, Ритуська танцует, тусуется и иногда делает уроки. А я уже два раза выползала на лыжах в выходной, хоть зима мягче не бывает.

Все, девочки. Целую вас крепко, желаю утихомириться чуть- чуть. Передайте большой привет Любочке, заведующей и без пяти минут доктору. И, конечно Нюре. Пишите.

02.05.2002

Дорогая Оленька!

Наконец, меня «поцеловала» муза, и я в один присест написала главу «самодеятельность». Эял очень заинтересовался моей писаниной, поэтому перевожу сейчас все написанное на иврит. Конечно, это не шедевр, но для детей хватит моего художества.

У нас четыре дня гостила пара из Москвы, мы, конечно, уже не те, что были, не смогли их протаскать по всему Тель-Авиву, но в старой Яффе полазили. Взяли их и в оперу. Штутгардская опера привезла оперу Монтиверди «Коронация Попей», одну из первых написанных в мире опер. Оркестр всего 14 человек (включая дирижера), играют на инструментах времен барокко: клавесин, орган, какие-то длинные гитары и странные трубы. Голоса все были хорошие, два контр тенора – один обманутый любовник, второй играл две женские роли, обе комические. Постановщик, как я говорю – сексуальный маньяк, но на этот раз было интересно, гротеск + трагедия + комедия… Сцена вертелась, пол зеркальный, у меня закружилась голова, но все вместе было очень необычно и интересно. Такое не часто увидишь! А ставят эту оперу только в Штутгарте и еще где-то в Германии. Как видишь, несмотря на положение, у нас театры, опера и филармония работают нормально.

Я наслаждаюсь чтением. Сколько хороших книг есть на свете! Я так опоздала! Смотрела очень интересную передачу по немецкому каналу: «100 лет театра». Было шесть серий: театр до первой мировой войны, в период до 1933 года, во время двух диктатур, после второй мировой войны и театр современный. Очень здорово!

На лето у нас еще нет никаких планов. Хотели поехать в Лондон где-то в июне, но и Мея и я чувствуем, что не осилим. Мея очень задыхается, да и ноги не ходят, а у меня расстроился весь «передвижной» аппарат – ноги, руки, плечевой пояс. Кроме того и положение сложное, лучше посидим дома. Всего не ухватишь и выше себя не прыгнешь. Обязательно поедем в Словакию, планируем в сентябре, тогда дешевле (а пенсионерам это важно).

У детей все хорошо. Люба много работает, вечно какие-то совещания, семинары, но мы уже к ним не ездим работать, только, когда нас приглашают в гости, и тогда Эял за нами приезжает и отвозит обратно. Эял прелесть, много читает, что нельзя сказать о Лиоре и Мирели. Он очень заинтересовался моей писаниной, когда я переведу на иврит, он напечатает на компьютере и заодно исправит стиль и грамматику. Лиор на ходу подметки рвет, и на гитаре, и на пианино, вечно занят с друзьями, Мирель учится хорошо, но в голове лишь туалеты. Ее девиз: «У меня нечего надеть», а шкаф ломится от одежды. Я не вмешиваюсь, пусть родители сами воспитывают, как хотят. С Нюрой говорю регулярно по телефону. Она тоже понемногу сдает, ведь ей минет 86 лет, но старается быть деятельной, преподает иврит группе олим из России, посещает русскоговорящих старушек на дому, помогает им советом и делом и все на добровольных началах.