Валерий Бронников - Жили старик со старухой. Рассказы

Примерно через месяц появились первые выводы, а окончательное заключение и того позднее.

За это время работа вошла в прежнюю колею, но люди не могли стереть из памяти всё произошедшее. Рейсы самолётов выполнялись и люди летали.

А десятого января Ганову пришлось вылетать обратно на учёбу. Билет ему вручили под заинтересованные взгляды пассажиров перед самым полётом. К самолёту он шёл, насквозь просвечиваемый людским любопытством. При посадке в самолёт все пассажиры как-то суетливо, толкая друг друга, кинулись в салон. Что происходит, Ганов понял, только когда вошёл внутрь: все места от последнего до середины самолета оказались заняты. Снова все пассажиры невольно смотрели на Николая, наблюдая, где он выберет себе место. Ганов, ни секунды не теряясь, прошёл к самой кабине лётчиков и уселся в первом ряду.

Впереди у него – долгая жизнь и десятки лесных пожаров, которые предстояло затушить!

03.2018.

Рабочий день начинался не лучшим образом. Ещё по дороге на работу Иван, оглядывая хмурые осенние облака с низко висящими слоями тонких, почти прозрачных, туч, чувствовал, что никаких полётов не будет и что бесполезно он идёт на работу. Он давно получал пенсию, которую заслужил, имея высшую квалификацию инженера и, которой едва хватало на чёрный хлеб и оплату коммунальных услуг. Он продолжил работу, находясь на пенсии, в должности авиационного техника, выпуская в полёт самолёты.

В такую погоду, когда на улице всего минус один, а в воздухе держится промозглая незамёрзшая влага, самые подходящие условия для обледенения не только самолётов, но и всего, что попадётся на пути этой переохлаждённой влаги, переносимой в пространстве по воле ветра. Иван давно научился оценивать погоду не хуже синоптика и редко ошибался, оценивая высоту облачности или изменение погоды на ближайшие часы.

Вопреки его мысленным рассуждениям, самолёты из города вылетели по расписанию.

«Самоубийцы!» – подумал Иван, – «Разве после реформ совсем не осталось в авиации здравомыслящих людей?» – спросил он сам себя, поскольку рядом никого больше не было. «Нет, кое-кто остался», – мысленно ответил он опять же сам себе, – «Только правила полётов после реформ изменились, всё отдано на откуп пилоту. Он принимает решение, лететь или не лететь».

Даже школьникам известно, что самолёт АН-2 в условиях обледенения летать не должен, он не оборудован противообледенительной системой. Точнее систему он имеет и даже не одну, а целых три, но они обслуживают незначительные отдельные части самолёта, а большая часть поверхности никакой защиты не имеет.

Размышляя о ситуации, он мысленно проклинал тех, кто выпускает к нему в такую погоду самолёты. Иван заранее, с наступлением осени, предупредил своё начальство, что для удаления обледенения в аэропорту ничего нет. К зиме аэропорт готовился, но формально, только на бумаге. На самом деле из имеющегося допотопного оборудования, оставшегося с советских времён, ничего не осмотрено, не проверено и не отремонтировано, а он работает сам по себе: ни к оборудованию, ни к аэропорту никакого отношения не имеет.

Два, севших друг за другом самолёта, обледенели не очень сильно. Иван успел удалить лёд с помощью деревянной палки, постукивая аккуратно по поверхности, чтобы лёд отлетел, а поверхность плоскостей оказалась не поцарапана и не повреждена. Такой метод инструкциями не предусмотрен, но им пользуются все со времён зарождения авиации. Инструкции составляются в научно-исследовательских институтах, они очень далеки от реальности. Они, конечно же, учитывают опыт эксплуатации, но по большому счёту в крупных аэропортах, а не в таком, как этот, который за годы реформ стал площадкой с полевыми условиями труда.

Документами предусмотрено чистить поверхность воздушного судна волосяной щёткой, но разве лёд щёткой удалишь? Вот техники и колотят по самолёту, пока весь лёд не отскочит!

В аэропорту есть и подогреватель, и установка для облива противообледенительной жидкостью, но оборудование у новых хозяев после разрушительных реформ находилось в нерабочем состоянии, стояло осиротевшим.

Хотя, надо сказать, в больших аэропортах тоже в эту пору обстояло не всё гладко. Однажды, когда Иван вылетал в качестве пассажира из Внуково при сильнейшем снегопаде, сидя у окна, видел двухметровые сугробы снега на плоскостях. Ему с профессиональной точки зрения было интересно, как же будут очищать поверхность? Экипаж ходил вокруг самолёта, но ничего не происходило. Через некоторое время на плоскость, как раз напротив окна, залез техник и стал ковырять сугроб лопатой. От его усилий сугроб почти не убывал. Техник казался букашкой в этом огромном океане снега.