Валерий Бронников - Жили старик со старухой. Рассказы

Через несколько минут всё вокруг ожило: появились пожарные машины, которые не сумев подъехать, остановились у края бетонки. Путь им преграждала огромная осушительная канава. На край бетона подъехали машины скорой помощи, бортовая, какой-то УАЗик и другие спецмашины, создав вынужденную стоянку на краю бетонной полосы.

Муж Тамары Баранкиной Юрий работал в аэропорту и в это утро должен был встретить свою жену. Он сейчас вместе со всеми спасал людей, осматривал всех, кого выносили на руках из обломков. Вдруг Юрий увидел свою Тамару, узнав её по сапогам и по одежде. Слава Богу, она ещё дышала, но не двигалась. На глаза его навернулись слёзы, но в душе он был рад, рад тому, что его жена оказалась в числе живых, без сознания, травмированная, но живая.

Какие-то люди бегали возле машин, на тропе в снегу, у частей самолёта; что-то делали, кричали друг другу, суетились, тащили пожарные рукава. Вскоре дымящиеся части упавшего самолёта оказались быстро затушены.

Ганова кто-то хлопнул по плечу. Оказалось, что на скорой помощи подъехал хирург, друг и одноклассник Костя Корин. Он не скрывал своих слёз:

– Я так и знал, Никола, то ты в этом самолёте летишь!

Ганов ещё потоптался в этой суете и сказал Корину:

– Ну ладно, пойду я домой!

Только сейчас до хирурга дошло, что его друг тоже пострадавший и тоже нуждается в помощи:

– А ну марш в «Скорую»! – скомандовал Корин.

На посадочную полосу стали выносить из обломков лайнера людей и складывать в один ряд. Только сейчас Николай стал понимать, в какую страшную переделку он попал, что мог бы сейчас лежать точно так же на холодном декабрьском бетоне.

Алексей Боровиков, затопив печку в бане, вышел на улицу. Проходящий мимо по снежной тропе мужик, ему сказал:

– Упал рейсовый самолёт. Люди, находящиеся в районе посадки на дороге, это видели и слышали, сказали, что услышали удар и звук, похожий на одновременный выдох множества людей; туда никого не пускают, всё оцепили.

Алексей больше его не слушал. Он, бросив топящуюся баню, помчался на работу. На проходной его пытались остановить милиционеры, но он, на них даже не взглянув, проскочил мимо и выбежал на перрон. До упавшего самолёта насчитывалось больше километра пути. В это время он увидел мчащуюся машину и замахал руками. Машина притормозила, он вскочил на подножку и через мгновение ехал в нужном направлении.

На месте катастрофы он увидел, что все занимаются своим делом: доктора и медсёстры осматривают людей, пожарные занимаются своей техникой и помогают пробираться специалистам в завалах, другие люди собирают валявшиеся вещи и остатки вещей, руководители координируют работу, охранники и милиция охраняют место происшествия. Алексей пошёл к частям самолёта. Ему никто не препятствовал. Он знал, чем надо заниматься. В любое мгновение пойдёт снег и покроет всё белым ковром, скрыв улики и вообще всё, что здесь находится. Он раздобыл бумагу, карандаш и стал составлять схему расположения частей и деталей, сильно удивившись, что правое крыло с двумя двигателями лежит слева. В это время он увидел инженера-инспектора по безопасности полётов, который с каким-то странным видом ходил среди обломков. Алексей сказал ему:

– Дмитриевич, надо успеть всё до снега зафиксировать, помогай!

Инженер ему кивнул, но всё так же продолжал ходить. Алексей тогда ещё не знал, что на этом самолёте среди студентов летела его дочь.

В Тайбольской районной больнице царила полная растерянность. Медицинская помощь требовалась только шестерым выжившим пассажирам, но персонал был несколько не в себе: в таёжном небольшом посёлке, где всего десять тысяч жителей, смерть и двух-то сразу человек бывает не частой, а тут целый самолёт с сорока девятью пассажирами и членами экипажа. Все ходили друг за другом, соображая, с чего начинать и что делать.

Корин приказал Ганова увезти на носилках в операционную. Его положили на стол, оставив так лежать, и все исчезли. Ганов увидел себя в зеркале: у него оказалась сломанной переносица и рассечён подбородок. Когда к нему пришли доктора и начали ощупывать, осматривать, раздевать, выяснилось, что под унтами с голеней содрана кожа.

Николая после процедур поместили в двухместную палату, где он никак не мог сосредоточится от стонов соседа по койке.

Позднее в окошко постучали: ребята из парашютного отряда припали к стеклу. В форточку они подали конфеты с печеньем, затем туда же просунулась взлохмаченная голова Сашки Рудакова: