Анатолий Сударев - Без дна. Том 1

Скоро одиннадцать, время для «жаворонка», каким является Игорь Олегович, довольно позднее, и он решает чуточку подсократить себе дорогу: сворачивает с улицы и идёт дворами. Чуть-чуть не дошёл до ограды, огибающей прихрамовый скверик (только обогни скверик – и окажешься лицом к лицу со своим домом), когда заметил, что из-за ствола одного из окружающих его сейчас со всех сторон деревьев высовывается чья-то голова. Да не просто голова, но и рожки как будто какие-то ветвятся. Вот хоть далеко уже и не ребёнок Игорь Олегович – да и ребёнком-то он никогда ни в какую чертовщину не верил – а тут вдруг как-то сразу оторопь взяла. Да, жутковато стало. «А что, если… Да нет! Ерунда какая! Это всё наше недавнее… переливание из пустого в порожнее. Да ещё три стопки коньяку. Всё в ту же корзину. Поэтому мне сейчас и мерещится».

Игорь Олегович не спускает глаз с жутковатой головы, и в этот же момент из-за его спины раздаётся ломающийся, как у подростка, голос: «Дяденька, это случайно не вы обронили?» Игорь Олегович живо оборачивается: метрах в пяти от него какой-то паренёк… Нет, на чёрта ни капельки не похож. Пацан как пацан. Не страшный. Протягивает Игорю Олеговичу какой-то свёрток. Игорь Олегович такому обороту даже обрадовался. Чего бы этот паренёк с его свёртком ему сейчас ни сулил – всё лучше чёрта. «Нет-нет! С чего ты взял? Это не моё!» – «А вы посмотрите. Может, всё-таки ваше?» – настырный паренёк приближается к Игорю Олеговичу, протягивая всё тот же злополучный предмет. «Да нет же! Я уже сказал. При мне не было никакого свёртка!»

Только успел отречься, из-за деревьев начинают выползать, как тараканы из щелей… нет, не черти, обыкновенная гопота-мелюзга. Действуют по всем правилам боевой операции: окружают, берут Игоря Олеговича в плотное кольцо. Среди них и тот, кто напугал его своим чертовским подобием: в вязаной шапочке с парой длинных отростков. Что-то типа шутовского колпака, только без бубенчиков. Вот вам и рога! Догадался Игорь Олегович, во что он попал: нет, не в прошлую Россию с её причудливыми типами, забубёнными, скажем, головушками, подвыпившими мастеровыми или купчиками, а в Россию нынешнюю, с её беспризорной, без бога и без царя в голове, бестолковой, промышляющей кто во что горазд недорослью.

«Что вам от меня надо?!» – «Часы, дедушка, сымай», – это тот, с кого началось приставанье со свёртком, по-видимому их вожак. «Они у меня старенькие. “Ракета”». – «Неважно. Сойдёт и “Ракета”. И кошелёк». В кошельке у Игоря Олеговича, что и в кармане – то есть вошь на аркане, поэтому даже спорить с вымогателями не стал. «А больше-то вам и поживиться у меня нечем, – он даже как будто пожалел лихих малолеток-разбойничков. – Что, видимо, совсем плохо приходится, если на такую гадость решились?» – «Да пошёл ты…» – как-то совсем без огонька отбрехнулся вожак. «А можно?» – Игорь Олегович в меру сил пытается сохранять хладнокровие. Разбойнички-малолетки молча расступились, а обездоленный Игорь Олегович возобновил своё передвиженье в сторону дома. Такова цена ночной прогулки с другом. В следующий раз, может, будет умней. А впрочем, едва ли: умней он уже никогда не станет, таким же дурнем и умрёт.

Краснохолмский губернатор Николай Юрьевич Поваров покидал один из многочисленных подъездов Белого дома крайне раздосадованным. Он очень долго и тщательно готовился к этой встрече. Помощники, секретари, замы, консультанты, эксперты подготовили ему подробную записку, суть которой сводилась к призыву: «Люди добрые! Последнее доживаем! Караул! Спасите!» И всё – упс! – коту под хвост. «Нет на вас лишних денег. Кризис. Казна пуста. Изыскивайте сами. Вы же человек далеко не бедный – поскребите по сусекам. А мы, к сожаленью…» И прочее и прочее.

«Это всё оттого, что я не их масти, – подумал он, усаживаясь в дожидающийся его у подъезда “бьюик”. – Выбирался б я, допустим, от “Россия, вперёд!”, смотришь, и разговаривали бы тогда совсем по-другому. А так, в их даже интересах, чтобы Краснохолмская область пошла ко дну. Наука другим». Такого рода пасынком в глазах федеральной власти Николай Юрьевич ощущал себя уже при бывшем правителе Ельцине, а с недавним воцарением этого белобрысого питерского выскочки с пронизывающим холодным взглядом (глянет на тебя – аж мурашки по коже) ничего не изменилось. Наоборот, Николай Юрьевич, кажется, стал им казаться ещё большим изгоем. Да, он избирался на пост губернатора – не в силу каких-то убеждений (не было у Николая Юрьевича никогда каких-то особых убеждений, хотя и состоял прежде в КПСС и даже исполнял обязанности партийного функционера среднего звена), а так уж обстоятельства сложились – от неугодной, хотя и терпимой властью ЛДПР.