Светлана Рябченко - Неособенная мама

Зарплату платили, с такими же молодыми девчонками из отдела мы дружили. Ходили на дни рождения друг к другу, перемывали косточки начальству. Больше всего я не любила офис из-за сплетен. Женский коллектив обладает особой атмосферой мнимой доброжелательности. Не всегда за приятной улыбкой скрывается доброе отношение. Я никому не строила козней, но отлично вписалась в систему злословия за спиной других. Не имея внутреннего стержня и ощущения самоценности, я делала то же, что и другие и была как все.

За время холостяцкой жизни у меня были интересные встречи с парнями. Я освоила сайты знакомств и вовсю пользовалась благами цивилизации. С одним мальчиком, Лешей, мы очень долго общались по «аське », созванивались каждый день, обменивались фотографиями, не всегда приличными. Вспоминаю и ужасаюсь, что могла такое вытворять, ведь последствия непредсказуемы, когда шлешь фото незнакомому человеку. Но парень оказался глубоко порядочным, честным. Нам казалось, что мы любим друг друга.

На Новый год мы с сыном поехали к Леше в Красноярск. Сняли там однушку на одном из верхних этажей и любовались фейерверками, что расцвечивали небо в праздничную ночь. Одно из самых потрясающих желаний в жизни исполнилось в эту полночь. Темное до глубокой синевы пространство над городом взрывалось яркими всполохами фонтанов, целой радугой цветов. Причудливые фигуры в прозрачном морозном воздухе поражали воображение, дарили детские эмоции радости, восторга, когда хочется визжать и прыгать.

Каникулы пролетели быстро. Парень казался классным, замечательно ладил с Сашкой, вел себя непосредственно, восторженно, что для моего скептического рационального ума выглядело странно. Слишком много эмоций, мечтаний, далеко идущих планов свалилось на мою голову.

Мама тихо вздыхала и качала головой. О, мудрая родительница! Почему мне хотелось поступать всегда вопреки ее советам и доводам? Подростковый бунт затянулся, мне хотелось хоть так высказать свое мнение, наступить на грабли и набить до фига шишек на лбу.

Наш роман длился год. За это время он успел приехать летом в Норильск, познакомиться с моим окружением, сходить в горы. Осенью мы строили планы совместной жизни. Алексей заразил меня своей мечтой о собственном доме под Красноярском, благодаря которой я через него купила участок земли в 10 соток. Левому парню перевела больше полумиллиона рублей. Мать моя женщина! О чем я думала? Мы расстались по обоюдному желанию, а мне остались добрые воспоминания и земля в Красноярске.

Все закончилось благополучно. Мое внимание и энергия перестали уходить в этот незаконченный проект моей жизни. Осенью 2020 года я наконец продала злополучный кусочек земли за сумму меньшую, чем заплатила изначально. Зато кому-то предоставила место для постройки уютного дома. И будет там жить семья, собираться по вечерам за столом и пить вкусный чай с малиновым вареньем.

Проблемы с сыном начались с рождения. Врачи списывали все на внутриутробную гипоксию, тугое обвитие пуповиной, из-за чего кислород не поступал в мозг и пострадала ЦНС 2 2 ЦНС – центральная нервная система . К трем годам стало ясно, что ребенок неуправляемый. В детском саду его определили в коррекционную группу. Их насчитывалось всего три на весь город, и нам повезло, что одна находилась в нашем заведении.

Воспитатели плакали. Не буквально, но шороху Саня наводил достаточно. Когда наступало время занятий, дети сидели на маленьких деревянных стульчиках и увлеченно, высунув острые язычки, лепили корявых человечков из пластилина, клеили обрывки цветной бумаги на картон. Александр же сидел на почетном месте перед воспитательницей, зажатый ее сильными коленями и пытался дотянуться до подручных материалов.

Ломать, крушить, мять, разбрасывать, топтать – единственные вещи, которые в садике доставляли ему колоссальное удовольствие. Несмотря на мои героические усилия привить ему радость творчества, сынуля рос начисто лишенным воображения и фантазии. Ему сложно давались все действия, связанные с мелкой моторикой. Ножницы держать – боже упаси, «я не могу», нарисовать домик – «я не умею». Мне так хотелось увлечь его развивающими занятиями, что я пачками закупала книги серии «Семь гномов». Исчерканные цветными карандашами странички, покромсанные в лапшу листы – единственный результат наших с мамой попыток привить сыну любовь к творчеству.

Зато в истериках ему не было равных. Он мог в магазине упасть, заорать, забить ногами об пол, визжа и размахивая руками. Люди вокруг смотрели на нас, закатывая глаза, качая осуждающе головами, пока наконец кто-нибудь не выдерживал: