Татьяна Соловьева - Французские тайны

К своему стыду лишь сейчас она узнала, что Ла-Рошель является побратимом города Петрозаводска. А ведь она много раз бывала в этом городе и очень любила его. Первый раз она ездила туда с подругой на новогодних праздниках. Это было почти через год после смерти Игоря. Она хорошо помнила ту поездку, потому что, к своему удивлению, смогла тогда отвлечься и хоть ненадолго, но все же забыть о своем горе. И произошло это благодаря питомнику ездовых собак. Какие это были чудесные животные! Красивые, грациозные, умные! Один из псов просто заворожил ее, он лизал ее руки и смотрел преданными голубыми глазами. Она уезжала со слезами, дав себе слово обязательно вернуться.

Друзья советовали ей завести собаку, чтобы не чувствовать одиночества, но она так и не решилась.

А гид рассказывал что-то еще, но Ольга уже отвлеклась и, поняв, что все равно потеряла нить рассказа, вновь вернулась к своим мыслям.

Тем более, что все ее существо было не здесь в автобусе, а в темном подвале древнего замка. Ее душа видела Игоря, такого любимого и, как она считала, навеки потерянного. Она говорила с ним, касалась его руки, чувствовала его дыханье.

«Не могло же мне все это присниться, – думала Ольга, снова и снова вспоминая все подробности встречи с Игорем, – А что, если это действительно сон, просто очень яркий. Ведь бывают же такие сны, настолько приближенные к реальности, что человек, проснувшись, не сразу понимает, где сон, а где реальность».

Теперь она уже не понимала, во что ей больше хотелось верить, в то, что это был сон или в то, что все произошло наяву. Последнее утверждение переворачивало с ног на голову все мировоззрение Ольги, поэтому она все больше и больше склонялась к мысли о том, что все виденное ею в замке было сном.

Просто этот Жан Луи Шербон на картине похож на Игоря, вот и всплыли в ее душе воспоминания. А если учесть, что до этого она выпила на дегустации коньяка, а потом разомлела на ярком солнышке, то ничего удивительного нет в том, что она уснула.

Когда их автобус подъехал к отелю, Ольга почти убедила себя в том, что видела просто яркий красочный сон и успокоилась.

После заселения в номер первым ее желанием было лечь в постель и уснуть, однако приняв душ, она почувствовала, что проголодалась и хотела бы прогуляться.

«Надо же посмотреть на Ла-Рошель, раз я оказалась здесь», – подумала она.

Ольга уже пожалела, что отказалась от предложения Светланы пойти поужинать в ресторане, но делать было нечего, потому что все ее спутники сразу же ушли гулять, лишь побросав вещи в номера.

Но ей вовсе не нравилась невеселая перспектива просидеть весь вечер в номере, и она решила одна побродить по городку.

«Буду держаться центральных улиц, надеюсь, что не заблужусь», – подумала Ольга.

Она совершенно не умела ориентироваться в незнакомых местах. Игорь, смеясь, всегда говорил, что у нее топографический кретинизм. Она не обижалась, ей нравился этот термин, как, впрочем, и все, что он делал или говорил.

«Вот так всегда, – грустно подумала она, – в мыслях по любому поводу всегда только он, воспоминания о нем, слова, которые он говорил».

И это было правдой. После того, как его не стало, она ни минуты не жила без него, без того, чтобы не подумать, а как бы он отреагировал на тот или иной ее поступок, что бы он сказал, как бы посмотрел на нее.

Cмирившись на сей раз с диагнозом топографического кретинизма, и твердо решив не уходить дальше набережной, откуда был виден вход в отель, она вышла на улицу. Там было тепло и темно. Она немного погуляла по набережной, где было полно ресторанчиков на любой вкус и кошелек.

Ольга, хоть и была голодна, но войти в какое-либо заведение одной и попытаться объяснить на незнакомом языке, чего она хочет, не могла. Ей представлялось совершенно ужасная картина, как она будет что-то говорить, а ее никто не поймет и после нескольких бесплодных попыток, ей придется с позором уйти, не солоно хлебавши.

За одним из столиков, расположенных в глубине небольшого, украшенного разноцветными лампочками дворика, она заметила Светлану в компании трех женщин из их группы. Они весело смеялись, обсуждая что-то, и чокались бокалами с белым вином. Подойти к ним Ольга постеснялась и продолжила свое одинокое путешествие, сосредоточившись на том, чтобы не потерять из вида вход в отель. Это решение очень ограничивало ее маршрут, но уйти с набережной она боялась. Пройдя немного вперед, на открытой террасе она увидела Евгения, который на великолепном, с точки зрения Ольги, французском языке, объяснял официанту, что ему нужно принести.