Юлиан Пинг - История одного таксиста

Автомобиль вывернул на «финишную прямую», дождь слегка поутих, и уже видны были крыши домов приближающегося города.

Алексей, погрузившись в себя, как бы переживая события из жизни этой семьи, неожиданно для себя спросил:

– Так она пить начала? – и тут же, почувствовал себя неудобно перед клиентом за свою наглость и непроизвольно откашлялся, как будто у него першило в горле.

– Начала… И в первое время все одна. Картина была одинаковая – я возвращаюсь с работы, она – пьяная. Сама голодная ходит, да и Машке поесть не сделает. Благо дочурка умная у меня, хозяйственная уже с малых лет все понимала, сама что-то готовила. А оставлять ее кроме жены было не с кем – родные далеко. А Лена за тот период времени очень исхудала, стала замкнутой и раздражительной. С дочкой почти не общалась, да и со мной тоже. Захочешь поговорить, разобраться – сразу крики, плач, битая посуда.

А затем, через несколько лет, еще хуже стало, как в кино… начали появляться какие-то сторонние личности в доме, видимо с этой же деревни. Их застолья проходили почти каждый день. Как я приходил с работы – разгонял эту бутылочную интеллигенцию. А на следующий день все повторялось. Я и угрожал им и морду бил некоторым, но все без толку. Если исчезали одни, то обязательно появлялись другие.

Я уже боялся оставлять Лену с ребенком – кто знает, к чему это все может привести. Один раз вернулся домой, а Машка плачет сидит. Я подхожу, спрашиваю: «Что случилось?». Она поворачивается, а у нее синяк с пол лица, говорит, что у мамы пыталась бутылку отнять, ну та ей влепила пощечину, видимо чтобы в другой раз не лезла.

Я стал выливать все спиртное и перестал оставлять деньги дома, потому, что все они тратились на выпивку. Тогда она начала отнимать у Машки деньги, которые ей в школу давались поесть. Приходилось вместе с ребенком идти до школы, а потом лишь ехать на работу. Тогда начались регулярные побои ребенка просто из-за злости на меня, да и, наверное, на весь мир в целом.

А затем из дома начали пропадать вещи, она их просто продавала, или обменивала на бутылку. Беседы, уговоры и угрозы ничего не давали – только, когда она была трезвая, со всем соглашалась, а потом все повторялось … – мужчина, ухватившись за голову, теребя волосы, притих.

Алексей тоже молчал, понимая, что пришлось пережить этому мужчине, и осознавая, что самое страшное – такая семья далеко не единственная в мире, столкнувшаяся с подобными проблемами.

До города уже оставалось ехать около пяти минут. Автомобиль резво рассекал лужи, здесь – на трассе, освещаемой статными фонарями, даже при такой дождливой погоде, таксист мог себе позволить чуть прибавить скорости.

Молодой человек предполагал, что эта история в его голове так и закончится на этом, как пассажир, будто разговаривая сам с собой, забормотал:

– Самое интересное, что когда летом мы уезжали к родителям все приходило в норму. Ленка снова становилась веселой и жизнерадостной, клялась, что больше такого не повторится, что она дурой была, и мы начнем новую жизнь. Ну, а родителям мы не говорили ничего, чтобы не расстраивать, хотя, наверное, надо было посоветоваться – мужчина тяжело вздохнул и запрокинул голову назад. – Так вот… все эти клятвы по возвращении из отпуска испарялись – все начиналось сначала. Лена держалась неделю – две, а потом опять депрессия, пьяные компании и ссоры. К тому времени с работы ее совсем уволили. Да, и понятно – как возможно так работать.

– Разве нельзя было попытаться переехать? – таксист недоумевал.

– А вы думаете, я не пытался? – клиент чуть прикрикнул, и, нахмурив брови, с усмешкой посмотрел на Алексея. Затем он медленно повернул голову в сторону обочины и, как бы оправдывая себя, продолжил: – Да, я специально даже взял ипотеку. Квартира в городе большая, двухкомнатная. Хороший район. Сказал Лене: « Хватит – переезжаем». И мы попробовали начать новую жизнь. Машу перевели в городскую школу. В принципе ей там нравилось. Я по прежнему работал, и мне не приходилось при этом тратить по часу на дорогу. В общем, как-то все даже улучшилось что ли.

– А жена что? – осторожно спросил Алексей, повернув на секунду голову в сторону клиента.

– А что жена… Жена стала поначалу больше внимания уделять быту и дочери. Она даже пробовала устроиться пару раз на работу. Правда все делала без какого-то энтузиазма, по инерции, как когда заставляют жить дальше, а ты не хочешь. Выдержала она недолго – через пару лет стала сбегать обратно – в деревню, принялась за старое, на работу не выходила. Поначалу после работы я приезжал и забирал ее обратно в город. Пытался уговорить ее обратиться в клинику, лечиться. Но она только кричала, плакала и говорила, что ничего не хочет, и приезжать за ней не надо, что для нее дом в деревне, а в городе ей скучно и я ей не нужен, говорила, чтобы я привез ей дочь и оставил их в покое.