Галина Вольская - О любви не говори

Может быть, вы слишком меня защищали и огораживали от всего плохого. Я верила, что живу в самой лучшей, самой гуманной стране. Верила, что меня окружают только хорошие, добрые люди. Я же не делаю никому ничего плохого, почему же кто-то будет делать плохое мне! Я окончила школу, поступила в университет в Саратове. На третьем курсе я безмятежно и доверчиво потянулась к тому, кто показался мне таким же сильным и надежным, как отец. Но этот человек таким не был. Мало того, что он вскоре предпочел мне другую женщину, но еще и стал вымещать на мне свою злобу и разочарование, расставшись с ней. А я продолжала его любить, хотела ему верить, несмотря на тщетные предупреждения отца.

Все кончилось жестоким разочарованием не только в любимом, но и в других людях, глубокой депрессией, попыткой самоубийства. Мир больше не казался мне добрым и розовым, сгустилась тьма, в которой появились злобные, кривляющиеся рожи. Ты был рядом, папа, но ты не мог оградить и спасти меня от всего этого ужаса. Ты помогал всеми силами, благодаря твоей любви и поддержке я смирилась с жестоким, несправедливым миром. Но я больше не была наивной, восторженной девочкой, и я никому не верила, кроме тебя.

А ты все чаще стал искать успокоение в алкогольном опьянении. Ты говорил, что у тебя сильный характер, ты сразу сможешь бросить, как только что-то почувствуешь. Не почувствовал. А потом уже не мог бросить при всем желании.

Я окончила университет, уехала по распределению. Личная жизнь у меня так и не сложилась, я вернулась к тебе с маленьким ребенком, ты принял внука всем сердцем, заменил ему отца. Но ты не мог справиться с тягой к спиртному. Работал ты директором школы, поэтому твой порок нужно было тщательно скрывать, чтобы не уволили с работы и не исключили из партии.

Несколько лет длился этот кошмар, я тяжело переживала твое пьянство, боялась за сына. Мать тоже не могла тебе помочь. Она кричала, скандалила, но по-прежнему тянула тебя в компании, где не обходилось без возлияний. Возможно, смогла бы помочь женщина, которую ты встретил в Саратове и полюбил. Но ты не сумел оставить меня и моего серьезно заболевшего сына.

А потом была эта жуткая ссора, когда я, не сдержавшись, бросила тебе в лицо жестокие, несправедливые слова. И ты ушел из жизни, написав в записке, что любил меня больше всех. Ты был очень пьян.

Я не знаю, как я смогла прожить еще столько лет, родить еще одного сына, назвав его твоим именем. Сейчас сыновья взрослые, я уже старше, чем был ты в день твоего ухода. Много лет я плачу о тебе потихоньку, тайком, чтобы никто не видел. Вот и сейчас текут слезы.

«… Бывало, знаете ли, сядет у окна

И смотрит, смотрит, смотрит в небо синее,

Дескать, умру и встречу его там

И вот тогда он назовет меня по имени».

Разве может сравниться с этой болью та давняя боль в ноге…

_______________________ *стихи: Илья Калинников

Настоящий полковник

– Галя, здравствуй! Как у тебя дела? Тут у моего мужа место программиста появилось. Не хочешь? – Я подумаю, сейчас у меня вроде все нормально. – Андрей уволился. Его, конечно, никто не заменит, но, может быть, все-таки попробуешь? – Спасибо, Марина. Я позвоню, если надумаю. Я в это время работала на заводе «Красный Октябрь». Работы много, далеко ездить, но оклад вполне приличный, вряд ли в другом месте буду столько получать. Платят с задержками, но я сижу и работаю непосредственно в бухгалтерии, удается что-то получать за счет самовывоза. Это когда приезжают за цементом на своем транспорте и расплачиваются наличными деньгами. На всех, конечно, не хватает, но «конторские» себя не обижают.

Но вдруг обострился давний конфликт с начальником цеха, в штате которого я формально числилась. И в этот же день приехал на машине муж Марины Валерий Дмитриевич. Они ждали из Москвы своего начальника, тот потребовал, чтобы нашли как можно скорее программиста. Заместителем московского начальника в Вольске работал Гальский, Валерий Дмитриевич был старшим научным сотрудником, но к его мнению очень прислушивались. Они согласились даже на постоянную доплату к моему окладу, поскольку я поставила условие, чтобы зарплата у меня была не меньше, чем на «Красном Октябре». Задержек с выплатой у них не было. Возили работников на своей машине от проходной воинской части, недалеко от моего дома. Коллектив небольшой, всего 15 человек, почти у каждого отдельный кабинет. Располагаются в большом здании на территории аэродрома воинской части, но числятся в штате Физического института Академии наук. Начальник, инженер, один программист находятся в Москве, остальные в Вольске – Вольская экспедиционная база. Штат был большой, работ проводилось много, но после всех сокращений остался вот такой урезанный состав.