Николай Шостак - Фаина

– Гражданка, вы перешли улицу в неположенном месте.

– А где мне ее переходить? Не видите, что «зебра» под водой?

– Это меня не касается. Претензии на сей счет предъявляйте тем, кто улаживал асфальт. Мое дело выписать вам штраф.

– Какой еще штраф? – возмутилась я.

– Будете пререкаться – вызову наряд и отвезем в отделение милиции.

Я замолчала. От этих всего можно ждать. Завезут в «обезьянник» и еще на ночь там оставят. Я подождала, когда он оформит протокол, взяла квитанцию и пошла домой. Может, милиция приехала. Зайдя в квартиру, я их не обнаружила, лишь мерзкий запах стоял в воздухе. Грабители сняли раковину в ванной, забрали мойку в кухне, унитаз, а канализационные трубы поленились чем-либо заткнуть. Оттуда исходило зловоние. Я поставила бутылку с водой на подоконник, рядом положила квитанцию и стала обдирать обои, чтобы было чем заткнуть трубы. Подручных средств для такой работы не было, и мне приходилось довольствоваться своими тщательно наманикюренными ногтями. Работа продвигалась медленно, что давало мне возможность досыта возмутиться несправедливым отношением других ко мне и пожалеть себя. Но я по жизни оптимист и верила, что черная полоса «зебры» пройдет и наступит белая, как всегда бывало в моей жизни. Ободрав достаточно обоев, я позатыкала ими трубы.

Сейчас нужно проветрить квартиру. Я подошла к балконной двери, открыла ее и, шагнув через порог, полетела вниз с одиннадцатого этажа. Я не заметила, что грабители унесли с собой и балкон. Они вырвали с корнем железобетонную балконную плиту вместе с дощатым полом и перилами, а также бельевыми веревками, на которых я давеча развесила свое белье. На мое счастье, я упала не на бетонную дорожку у подъезда, а на балкон десятого этажа. И хоть и время, и высота полета были небольшими, я наделала достаточно шуму, которого хватило соседу, чтоб выбежать на свой балкон. Он, видя, что некая молодая особа, неизвестно откуда появившаяся, пытается безуспешно подняться, подхватил меня на руки и понес в комнату. Я не сопротивлялась и за табуретку не хваталась. После жесткого приземления у меня к боли в копчике прибавилась боль в коленке, но лишь я оказалась в крепких мужских руках, обе боли исчезли. Они исчезли также, как и черная полоса невезения. Черная полоса уступила место двойной белой. Полосе удачи. Не успела я уютно расположиться на руках незнакомца и прийти к решению, когда открывать глаза, как раздался громоподобный крик:

– Бей, бей! Чего ты медлишь?

Этот крик заставил меня подпрыгнуть и открыть глаза. Молодой человек на меня и не глядел – я ему была безразлична. Его взгляд был устремлен в экран телевизора. Шла трансляция футбольного матча. На экране мелькало множество игроков с одним единственным мячом. Место испуга, после душераздирающего крика, заняло умиротворение. Я находилась в руках у мужчины без комплексов, для которого футбол на экране важнее женщины в руках. Настоящий полковник. Но моя радость была кратковременна. Из кухни раздался женский голос:

– Мальчик мой, что произошло на балконе? Что упало с таким грохотом?

«Соперница, – молнией пронеслась у меня такая мысль, – без этого бабья и дня не прожить. Вечно путаются под ногами».

– Бабушка, какая-то девушка упала на наш балкон.

«Ба-буш-ка. Какое приятное слово», – подумала я и вновь открыла недавно зажмуренные от испуга глаза.

Надо мной склонилось морщинистое лицо женщины. Белые пряди седых волос приятно щекотали лицо.

– Положи ее на кровать. Зачем держишь на руках, тяжело ведь. – Через непродолжительную паузу добавила: – Какое молодое красивое лицо.

Внучок не отрывал взгляд от плазмы. Финальный свисток давно уже прозвучал, игроки ушли в раздевалку. На поле остался лишь один пожилой дядька. Он был в телогрейке, трусах и резиновых сапогах. Несмотря на свой преклонный возраст, он выделывал на пустом поле мыслимые и немыслимые финты и бил, бил по воротам, но все мимо.

– Мазепа, – сказал внучок и понес меня к кровати. Но не донес. Едва он ослабил под ней руки, кая я в который уже раз упала на пол. На этот раз я уже реально свалилась с кровати и… проснулась.

Надя открыла глаза. Над ней склонилась усатая мордочка Фаины – ее кошки.

– Брысь, нечистая, – сонным голосом скомандовала она.

Фаина с достоинством отошла к пустой миске и с вызовом посмотрела на хозяйку.

Надя поднялась с пола. Потрогала рукой копчик, потом колено – все в порядке. Лишь после этого оглядела свою комнату. Она была цела и невредима, даже обои, которые она только что с таким рвением отдирала, были нетронуты, как и маникюр на ногтях. Что происходило с ней только что – был лишь сон. Надя сладко потянулась и пошла на кухню за кормом для Фаины. Все же, подходя к ящику, где хранился корм, она с опаской посмотрела на табурет, стоящий в углу. Он был цел и невредим. Надя включила кофеварку, взяла пакет с кормом и вернулась в комнату. Фаина с нетерпением дожидалась ее у своей миски. Надя не жалея насыпала в нее корм и вернулась в кухню. Дождавшись, когда кофеварка изрыгнет ей порцию кофе, она взяла чашку с ароматным напитком и вновь вернулась в комнату. Сделав пару глотков, она поставила чашку на столик, сняла ночную рубашку, и оставшись в одних трусиках, подошла к зеркалу. Внимательно осмотрев себя, произнесла: