Эта немудреная шутка вызвала у нас приступ веселья, сказывался чистый хвойный воздух, ферма расположена была далеко от шоссе, и небольшие поля здесь чередовались с хвойным лесом.
По дороге на ферму возле самой Итаки через шоссе прыгали косули, не обращая внимания на машины. Попытки испугать их гудком ни к чему не привели, штук пять животных замерли на секунду, грациозно перескочили через дорогу и скрылись в кустах.
– Столько их развелось, бывают даже аварии со смертельным (имелось в виду со смертельным для человека) исходом. Разрешена охота на них, – сказала мне Дарья, нетерпеливо дожидаясь, когда освободится путь.
– Да, вот если бы в России разрешили охоту на оленей, гуляющих под окнами, через неделю не было бы ни оленей ни проблемы, подумала я.
12-го Сережка рано пришел с работы, и мы поехали в парк.
Красивые горные виды по дороге не очень меня радовали, дорога петляла, бежала то в горку, то под горку, подморозило, скользко, темнело, и было страшновато, что занесет на гололёде.
Когда добрались до места, Сергей звал меня подняться, обещал восхитительный обзор, но я с моей ногой, если бы и поднялась, то точно не смогла бы спуститься, и меня пришлось бы снимать пожарной машиной как безумного беглеца за сокровищами мадам Петуховой. Мы постояли внизу, перейдя по мостику ручей. Летом сюда приезжают на шашлыки.
Богатый человек купил эту землю и подарил ее штату Нью-Йорк с тем, чтобы здесь сделали заповедные места отдыха. Мне понравились местные миллионеры и размеры их подарков.
13 января. Вчера, съездили на водопад и по дороге полюбовались озером Каюга, одним из пальцевых озер, возле которого и расположена Итака, вернее она расположена в устье речки, впадающей в озеро. Водопад находился в большом котловане природного происхождения. Видимо произошло опускание почвы небольшого, радиуса 1,5 -2 км участка, по краям видны сколы пород, как на озере Рица. (Нет, скажет мне сын, во второй мой прилет в Америку, ну-ка Ваня, объясни бабушке, откуда здесь эта расселина, и внук важно скажет «это ледник прокопал»).
Я рисовала, а Ваня с родителями лепил снежную бабу, большую слепили, в Дашкин рост.
Внизу расселины были люди, но Сережа сказал, что они не с этого места спустились, а прошли другим путем.
14 января.
Дашка прирабатывает в разных местах. Раз в неделю утром ходит мыть полы в ресторане, два раза в месяц делает общую уборку в частном доме, где она должна проработать пять часов. Платят ей за уборку дома с рук на руки сто десять долларов в месяц, а вот сколько она получает в ресторане, не знаю. Еще у нее есть дед, старик девяноста лет, за которым она ухаживает. Он в здравом уме, передвигается сам, и уход за ним состоит в подаче еды и беседах. Дашка своего деда любит и эту работу делает с удовольствием, а про мытье полов с тоской сказала:
– Я не устаю и мне ерунда помыть эти полы. Но что же я всю жизнь буду только полы мыть?
– Не унывай, – сказала я с ложной бодростью.– Как послушаешь, все семьи на чужбине испытывали трудности, и приходилось не отказываться от любой работы. А потом большинство поднялись, лучше устроились.
15 января. Вчера вечером Иван спросил меня перед сном, глядя на пазл, собранный нами, с изображением детей, катающихся на рыбах:
– А ты любишь играть с рыбками под водой?
Я глубоко задумалась, люблю ли я играть с рыбками под водой:
– Пожалуй, если я спущусь под воду, не я буду играть с рыбками, а они со мной.
Такой же специалист по неожиданным вопросам, каким был его папочка в детстве.
16 января. Побывала у Сергея в лаборатории. Дашка отвезла Сергея и меня, я осталась рисовать одно из зданий университета, а потом, замерзнув, полезла наверх к Сережке. Посредине пологой, но высокой горки мне стало страшно, но я на всякий случай не оглянулась назад и благополучно добралась доверху. Посидела у Сергея, он похвастался своей установкой и деталями, которые сам выточил на токарном станке. Маленькие хорошенькие детали меня очень впечатлили.
Читать дальше