Валентина Никитина - Рогожская застава – Застава Ильича

Уж как он это сделал , никто не знал. Да и рынок со временем прекратил свое существование. Участковый тоже часто посещал наш двор , наблюдая за Витьком и его посетителями , иногда выясняя с ними какие-то обстоятельства.

ПОХОРОНЫ И.В. СТАЛИНА

Произошел еще один случай , который нанес травму нашим детским душам. Это было в тот год, когда все мы собрались пойти в школу , в первый класс , так как были одногодками.

В марте 1953 года умер И.В. Сталин – вождь всех народов в СССР. У нас на кухне собрались все соседи , женщины плакали.

Все думали , что хорошая жизнь кончилась , что будет дальше никто не знал . Не будет каждую весну снижения цен, которых так ждали. Не будут продавать по дешевке яйца перед пасхой или 1 Мая, за которыми мы стояли в длинных очередях . Причем

стояли все , и взрослые и дети , а у каждого на руке химическим карандашом стоял номерок, так как давали ограниченное количество, а не столько , сколько хочется. Если очередь была большая, то отходили , а в это время делали перекличку и переписывали номера , и итог – кто не успел- тот опоздал. Занимать надо было снова. Крупу давали по 2 килограмма , колхозники, приезжавшие в Москву из других областей , деревень и сел тоже набирали ее , занимая очередь несколько раз. Вот с этим и боялись , наверное , расстаться люди , привыкшие к этой жизни , считая себя счастливыми.

Помню, как во время похорон Сталина встали все машины на Шоссе Энтузиастов . Целую минуту гудели предприятия, заводы, фабрики и машины. Это было жутко. Мы смотрели , как плачут взрослые , слышали этот леденящий душу гул и ждали ужасного несчастья. И оно пришло. Равиль , Витек и несколько молодых людей решили пойти на похороны. За ними увязался Шамиль , несмотря на протесты матери.

Тело Сталина выставили для прощания в Колонном зале Дома Союзов. Основные потоки туда устремились со стороны Курского вокзала, Чистых прудов, Цветного бульвара и Тверской. Тех, кто хотел попасть от Волхонки и Воздвиженки, отправляли на Трубную площадь: говорили, что там нужно занимать очередь, которая должна двигаться по Москве до Колонного зала.

Во второй половине дня у Трубной площади скопилась масса людей, которые пришли со стороны Рождественского и Сретенского бульваров. На Сретенском стояла колонна грузовиков, причем стояла очень плотно, буквально впритык. Выбраться на проезжую часть невозможно, а с другой стороны – стена дома, так что деваться некуда. Но никто в тот момент еще не предполагал, что это может стать ловушкой. Люди шли дальше

Шансов выжить у людей в толпе было немного, а найти спасение в переулке невозможно, потому что он был перекрыт. Люди гибли под ногами других людей: их раздавливало о фонарные столбы, чугунные решетки и борта машин.

«Эти борта были в крови», – вспоминал потом выживший в давке поэт Евгений Евтушенко.

«Меня притиснуло движением к этой девушке, и вдруг я не услышал, а телом почувствовал, как хрустят ее хрупкие кости, разламываемые о светофор. Вдруг я почувствовал, что иду по мягкому. Это было человеческое тело. Я поджал ноги, и так меня понесла толпа…»

Еле живые вернулись наши соседи, но без Шамиля. Помню этот страшный крик Манури утром. Равиль рассказал, как все было.

Они попали в настоящую западню. Была давка, люди , не имеющие выхода из толпы , двигались в одном направлении. Нельзя было даже вытащить руку , нельзя было вздохнуть полной грудью . Кто не выдерживал и падал , того тут же затаптывала толпа. Шли по людям. На площади стоял трамвай , наполненный людьми , люди из толпы пытались втиснуться туда еще и даже забраться наверх и чуть его не перевернули. Равиль , у которого на плечах сидел Шамиль , изнемогал от усталости, чуть не падал и дальше идти не мог. Витек сообразил, что можно помочь забраться Шамилю на крышу трамвая. Им это удалось. Сами они остались стоять рядом, так как идти дальше сил не было. Простояли так несколько часов , наступила ночь , толпа начала редеть. Машинист трамвая попытался освободить трамвайные пути от людей и продолжить движение. Он дал пронзительный гудок , предупредил чтобы люди слезали с крыши . Место на путях стало освобождаться . Трамвай вдруг резко дернулся и остановился . Шамиль слетел с крыши прямо под колеса трамвая.

Мануря по-татарски кричала и плакала. Все , как могли успокаивали ее . Мы со Светкой и Алимкой, притихшие и испуганные стояли рядом и тоже плакали.

Потом побежали во двор к Рите , чтобы рассказать ей о трагедии. Они обедали. Нас посадили за стол, налили суп в тарелки. Навсегда запомнился этот обед в тишине , от которой все звенело в ушах , несмотря на то , что Шоссе Энтузиастов шумело днем и ночью так , что приехавшие к нам родственники не могли даже заснуть.