Маргарита Вигдорова - Мой адрес – Советский Союз. Риткины рассказы

Три истории. Ещё по одной.

Моя бабушка, наверное, как и все бабушки на свете, очень любила воспитывать нас с двоюродным братом, моим ровесником и неизменным партнером во всех играх и шалостях. Впрочем, её наставления не очень-то нас утруждали, ведь мы их особо не слушали. Но иногда, наверное, слушать старших, а особенно бабушек, бывает не совсем бесполезно.

Как-то отправляясь за покупками, бабушка решила взять нас с собой, вручив маленькую сеточку. – Сюда положим конфеты, понесете сами, только, чур, до обеда не трогать! – Доверяя такое ответственное дело, как сохранность конфет, она рисковала, но, видимо, всё-таки решила положиться на наши совесть и выдержку.

– Одевайтесь потеплее, на улице мороз! -Бабушка принесла охапку березовых поленьев. В печке разгорается весёлый огонь. Пушистый кот Дымка забрался на башенку старого буфета и оттуда, как канатоходец в цирке, идёт по трубе напиться из водяного бочка под потолком. Мы начинаем лениво собираться.

Надо сказать, что для шестилетнего ребенка одеться «потеплее» в те времена означало длинную процедуру натягивания на себя целого ряда очень неудобных и непонятных современному человеку штук. Например, вместо обычных колготок, появившихся лишь в конце шестидесятых, и девочки, и мальчики носили простые чулки. Держались они на специальном, жутком приспособлении, напоминающим жилет. На спине пуговицы, а внизу резинки с застежками, которые постоянно расстегивались, чулки сползали и болтались где-то в валенках уже отдельно от ног. А еще у всех советских детей непременно были шаровары с начесом, к которым прилагалась такая же фуфайка. Нечто, похожее на лыжный костюм, тоже универсальный для обоих полов. У меня зелёный, у брата коричневый. На все это сверху надевалось зимние пальто на ватине, а еще коричневая цигейковая шапка и валенки с калошами.

Вот, наконец, собравшись, всей компанией отправляемся на рынок. Бабушка впереди, обходит ряды со всякой всячиной, а мы уныло плетемся сзади. Занятие довольно скучное, особенно, когда видишь вокруг всякие рыночные соблазны в виде петушков на палочках или плетёных цветных корзиночек, понимая, что просить бесполезно. Бабушка непреклонно стоит на своем – Нечего всякую дрянь покупать! – Но эта самая рыночная Дрянь почему-то всегда была предметом особого искушения. Чего стоили только те замечательные мячики на резинке, набитые опилками или деревянные расписные свистульки, или поролоновые георгины. А еще пышные розочки, облитые парафином, которые почему-то ужасно воняли, но от этого не теряли своей привлекательности. Все это сверкало яркими красками на заснеженных прилавках, не давая никакой возможности отступления, и мы, конечно, начали канючить, выпрашивая деревянных курочек на круглой дощечке. Иногда бабушка сдавалась под натиском убеждения в необходимости какой-нибудь вещицы, и мы всё-таки получали корзиночку или свистульку. Вот и сейчас курочки куплены, и мы вполне довольны не зря потраченным временем.

Покончив с рынком, бабушка заходит в продуктовый магазин, и мы, наконец, получаем кулек с мармеладом, спрятав его в сеточку. Сделав покупки, бабушка уверенной походкой направляется в сторону дома, мы по-прежнему лениво плетемся сзади. Дорога длинная, путь долгий. Тяжелые валенки вязнут в снежной каше. Вдруг в голову приходит идея, которой я тихонько делюсь с братом. – Послушай, давай по одной! Бабушка не заметит! – И он, конечно, тут же соглашается. Осторожно достаем из пакетика по одной мармеладине. Здорово! Совсем не заметно. С удовольствием съедаем, но как-то маловато! – А давай ещё по одной! – Съедаем! Опять не заметно. Бабушка не видит, кулек почти не изменился. Чудеса! Значит, можно ещё по одной! Достаем ещё, и ещё, но тут кулек вдруг предательски похудел. Да, кажется, теперь заметит! Что делать!? Ну, все равно ругать будут! Значит, можно еще по одной! Только уж это в последний раз! Но последнего тоже не получилось. В пакете остается одна трехслойная мармеладка. Что уж теперь? Делим её по-братски.

После обеда, довольная проведенным воспитательным процессом, бабушка сообщает – Ну вот, а теперь можно и сладкое. Доставайте свою поклажу, и нам с дедушкой тоже дайте попробовать! – Но пробовать уже нечего. Мы смущённо переминаемся с ноги на ногу, а бабушка делает вполне оправданный вывод – Опять это Марка, дрянная девчонка, Алешу подзуживает! – Бабушка, как всегда, права, я заслуженно терплю очередное наставление. Что ж, за все в этом мире надо платить!