Людмила Филатова - Господин осветитель. Сборник современных пьес в стихах и прозе

Муна. Не волен он… Всё эта власть моя,

что до добра, как вижу, не доводит!

(Изе.)

Эй, плащ прими! Пускай к огню проходит,

и принеси горячего вина.

(Подходит к окну.)

Эк, замело… До самого окна!

Пусть Флу упрямится, пусть бьёт копытом в пол,

истопчет пусть вокруг и леси дол,

дождусь его, мне отступать негоже!

Сан или Си, или другой, быть может,

хоть так восполнят мне упрямца Флу,

что не собакой уж лежит на сене,

а сам себе в безудержной измене —

вороной белою средь чёрных – на колу!

Не зря ж я чёрт? Пусть чёртом и умру!

Но всё же на лукулловом пиру

во все я тяжкие с страдальцем Си пущусь!

В рай загляну, и трижды в ад спущусь…

Ещё есть стрелы! Не оборваны тетИвы…

Его я сделаю немыслимо счастливым!

Он сох по мне без малого семь лет!

Безбрачия хотел принять обет,

коль я его не стану! Утопиться

намеревался как-то по весне!

Недаром кровь моя в висках ярится…

Сожгу его на медленном огне,

подкинув дров, припрятанных для Флу!

(К Си.)

Ну, где же Вы? Не стойте там в углу!

Сегодня Муна траур свой снимает…

Иза (в сторону). Такие в нём недолго пребывают!

Не женщина – чёрт в юбке! Не узнать

с недавних пор в ней прежней тихой Муны.

Что ж, в тихом омуте… Пословицы разумны,

а иногда, так просто – прямо в точку!

Ну, чувствую, сегодня будет ночка!

Недаром – круглая, как спелый блин, луна!

А в полнолунье, бабе, не взбеситься?!

Вот помню, я, когда была девицей…

Муна. Ну, вспомнила! Неси-ка каплуна

и два бокала, те, что подороже.

Ну, начали! (Пожирает взглядом Си.) И пусть тоска поможет

хоть раз, ха-ха, самой себе назло!

Си, молча, валится Муне в ноги.

Иза. Ну, надо ж, как бедняге повезло!

Какой уж тут, скажите, им каплун?

(Ребёнку на руках.)

Пойдём-ка спать, мой Санчо, мой шалун,

о папке погрустим с тобой немножко.

(Напевает.)

Собачка спит в углу, а в кресле кошка…

Гаснет свет. В багровых вспышках – бешеный танец Муны над поверженным Си.

В нём участвует и кордебалет белых и чёрных. Наконец, обессилев, Муна падает подле Си. На неё и Си осыпаются, образуя подобие кучки пепла, чёрные и белые. Гаснет свет. Громко тикают часы. Пауза.

Когда дают свет, в комнате – Иза и Муна, сидят рядком уже в летних платьях. На столе – букет цветов.

Иза. Полгода мИнуло, как не было, однако.

А помните, камин, пурга, собака…

Муна. Залаяла, и появился Си.

Зачем его звала, меня спроси?!

Измучила и вот с ума свела.

Иза. Ему во благо ль?..

Муна. Лучше б умерла

я до того, как он сюда явился! (Отвернувшись, пьёт из склянки яд. На пластиковой бутылке – череп и кости)

Иза. Но, как любил?! Как цвёл! И как светился…

Не выдержал… Не всякому под силу

огонь, зажжённый Саном, внутрь принять.

Но, что теперь вам попусту пенять?

Ведь, слава Богу, всё ж не до могилы

вы Си благодеяньем довели…

Муна. Мне холодно, подать огня вели.

Иза уходит.

Муна (Разглядывая пустой пузырёк.) Не горек яд… Жизнь горше, наповерку.

Пять лет он ждал за потайною дверкой

меня в гранёном чёрном пузырьке…

И вот дождался! Капля на руке – (Вздрагивает, косясь на задник сцены, на котором появляется тень Фая.)

на чью-то кровь нечистую похожа…

Его она, конечно же! О, Боже! (Хватается рукой за паука на груди.)

Как обошлась я с чёрною душой?..

Придут за ней, нет ни её, ни Муны!

(Вскинув руки, уже жалобно, к Небесам.)

Ведь чёрта порешить грех небольшой?

Пожалуй, поступила я разумно?

И то… Ведь ум не продан, как душа?..

Иза (возвращаясь). Ну что вы так казнитесь? Все грешат.

Подлечится ваш Си и, будто новый,

к вам явится, чтобы вздыхать тут снова.

Муна. Нет, уж увольте! Что смогла – дала.

Для прежних игр я, слышишь, умерла!

Самой себе давно я не по нраву!

Что заслужила?

Иза. Лишь дурную славу!

Муна. И больше ничего. Запри-ка дверь.

Пора мне образумиться теперь.

Хотела на поруганной любви

я возвести любви счастливой стелу!

На сотню лет я, Иза, постарела

в сизифовом труде.

Иза. Не говори… (В сторону.)

Вот врёт бесстыдница! Ишь, напустила мраку…

Здесь, в нашем доме, знает и собака —

во имя Флу, увитый чёрной лентой,

ваш постамент из падших претендентов!

И нечего свои нам байки петь!

Муна (о своём). Нет сил о благе страждущих радеть…

Иза. Совсем свихнулась, знай, своё твердит!

Один с ума сошёл, другой убит,

а ей всё мало. Не угомонится!

Пора бы у меня хоть поучиться:

хозяйство, хлеб насущный, в сладость тело…