Я не уверен, говорил ли такое Гурджиев, но мне это кажется логичным.
– Но разве можно как-то по-другому? Это ведь просто жизнь?!
– Это не жизнь. Это оценивать себя глазами других, поддаваться страстям и повелению своего эго, все время хотеть еще – выглядеть лучше, преуспевать круче, стремиться к тому, чтоб было еще более в кайф. Только ты воплотила в жизнь одно свое желание, как появляется другое. Это словно бездонная бочка – сколько ни лей, все равно она остается пустой. Всю жизнь ты пытаешься наполнить ее, и именно это обеспечивает тебе жизнь без всякого ощущения наполненности. Потому что бочка никогда не наполнится. И чем дальше, тем больше будет ощущаться пустота и тщетность происходящего. В талмуде сказано «маленькие чресла у человека, утоляющие его голодного и морящие голодом его сытого». Чем больше ты спишь с кем-то, тем больше тебе хочется. Перестань спать со всеми, и ты насытишься. Это все работает наоборот, понимаешь, и так во всем. Всегда ты будешь хотеть выглядеть круче, будешь хотеть еще денег, еще раз затянуться, еще раз переспать, еще одно пирожное, и машину побольше. В тот момент, когда мы остановим гонку исполнения наших желаний, тогда лишь мы будем ощущать полноту жизни, будем сытыми и довольными. Понимаешь?
Я откинулся на спинку сиденья довольный тем, что мне как-то удалось отдельные слова сложить в подобие логичного ответа. И если бы можно было сейчас закурить сигаретку, я был бы доволен еще больше. И момент был очень для того подходящий.
– Хорошо, значит я не буду идти на поводу у моих желаний и побуждений, потому как это не заткнет брешь. Окей. Тогда за чем мне идти? Что мне делать по жизни?
Блин, вот и что мне теперь ответить ей, такой хитрожопой? Всего 21 год ей, а поддела меня за не фиг делать. Никогда на всех этих тренингах не задавали таких вопросов.
Туалет был свободен, и к нам как раз направлялся чувак в ковбойской шляпе, жирный и холеный. Из тех, кто в один присест может сожрать целую кучу стейков, и которому уж точно есть чем заняться в сортире. Мы держались за руки и затыкали друг другу рты – было бы неудобно, если бы он услышал наш клокочущий хохот в ответ на его могучие всплески, каждый из которых был как всплеск корабля, сходящего со стапелей.
Мы договорились притвориться спящими. Не хватало только пересечься с ним взглядом, нас тогда вообще порвало бы на части. Он вышел из сортира, кивнул нам с победным видом, как будто только что завалил своего врага на дуэли – эдакий дикий запад собственной персоной. А всплески и хлюпы вообще вроде как не имели к нему никакого отношения – не было ничего такого. Он шел по проходу с еще дымящимся пистолетом после перестрелки, и мы с Фили чуть не порвали легкие в лоскуты от задавленного внутри хохота.
Иногда я думаю, что смейся я так раз в неделю, я был бы счастливейшим из людей. Как бы так сделать, чтобы такие приступы хохота случались чаще, чем раз в пятилетку, а?
Впереди нас кто-то снял пиджак со спинки сиденья, кто-то потягивался, проснувшись, кто-то начал копаться в сумке. Стало ясно, что мы подъезжаем. Нас смешило то, что если достаточно хорошо всматриваться в происходящее вокруг, можно легко подметить знаки того, что вскоре произойдет.
Всегда так: если тебе нельзя что-то делать, и вдруг становится можно, то ты делаешь это с превеликим удовольствием. Поэтому, выйдя из автобуса, мы уселись на бордюре и молча закурили. Самое время помолчать и выкурить сигарету. Нашу сигарету вместе.
Приятеля звали Гай, но все знали его по кличке «мистер Пэнк». Гай был еще тем нарком, которому как-то удалось просочиться в Уортон – одну из лучших бизнес школ в мире.
За год до того, как его приняли в эту школу, я вдруг получил от него приглашение приехать к нему в Иерусалим, где он организовывал ассоциацю, целью которой было расширение и углубление диалога между израильтянами и палестинцами в восточном Иерусалиме. Я был удивлен тем, что мистер Пэнк занялся делами мирного урегулирования. Похоже, наркота основательно проела ему мозги. Потом стало ясно, что именно благодаря этой ассоциации ему и удалось поступить в Уортон. Они там любят такие фишки социальной активности.
Мы поехали к нему домой на такси, которое все ехало, ехало, и конца края этому не было. Нам было хорошо. Пока, наконец, мы не остановились. Мы звякнули Пэнку по домофону. Он спустился по лестнице нас встретить, мы обнялись, и поднялись к нему в дом, который Фили очень приглянулся. Поболтали о том, о сем, затем спустились вниз чего-нибудь перекусить, прежде чем идти на обещанную нам вечеринку, ради которой мы, собственно, и приехали. Кстати, стоит уточнить, что вечеринка была приурочена к окончанию второго года обучения в бизнес школе.
Читать дальше