Александр Головко, Алекс - Друзья-соперники

Только центр был обустроен. Гордость у местных вызывал местный театр с колоннами, широкой бетонированной площадью, кинотеатром и театром музкомедии. Все достопримечательности сконцентрированы в одном месте, а дальше – предприятия, шахты, заводы, терриконы и пустыри.

«Весело» было еще и благодаря контингенту этих хаотично расположенных трущоб.

Не хочется через года омрачать воспоминания, ибо у меня нет объективной картины прошлого, да и в памяти остается в основном хорошее. Тем не менее, несколько примеров для наглядности приведу.

Основной, так сказать, контингент были добропорядочные граждане, дебоширили в наших домах лишь отдельные личности. Они устраивали пьяные разборки, драки в своих клетушках, которые часто выплескивались наружу и затрагивали соседей и других жильцов этого района. Наверняка таких районов и таких городков у нас в Сибири да и по всей матушке-России было предостаточно.

Мне теперь, спустя десятилетия, находясь в более комфортных условиях и местах проживания, жаль этих людей и себя, что, может, по неопытности, может, глупости выбрали такое место. Да и какая наша вина в том, что выбора фактически не было. Восемь лет мы обитали в этом анклаве. Поехали бы по направлению хоть на Дальний восток, хоть на Север – и там было, может, еще хуже…

Теперь это воспринимается как недоразумение, или как некое приключение, не более. Что дано судьбой, то все идет в жизненную копилку. Мы не одни несли эти тяготы, а скопом, как сказал герой одного фильма, а «скопом даже помирать не страшно».

Мы с Леной держались особняком от буйных соседей, хотя они все равно доставали нас шумом и громом разбитой мебели, вовлекали невольно в свои разборки.

Так довольно регулярно, примерно, раз или два в месяц после получки или аванса, соседи под нами устраивали себе веселый воскресный уикенд в квартире: музыка на всю катушку, песни, смех…

После обеда обычно все затихало на часок-другой, затем раздавались отдельные выкрики, в основном, женские. И вдруг: трам-тарарам! – Открываются створки окон и из утробы квартиры с воплем вытряхивалась нагая женщина, жена соседа. Плач, стенания, соседка бегает в чем мать родила у окна, которое с треском захлопывалось за ней сразу же, как только она вылетала оттуда. Просьбы, мольбы впустить ее обратно – сосед непреклонен. Тогда она обегала дом, естественно, в «платье» Евы, заскакивала в подъезд, и начинала колотиться в двери. Выглядывали робко соседи, сочувствовали. В квартиру нагую соседку никто приглашать не спешил…

На нашей лестничной клетке было четыре квартиры – четыре разных по возрасту и положению семьи, с одной из них мы дружили. Супруги в возрасте, с «голубиной» фамилией Гугля жили справа от нас. Пожилые, добрые люди, мы просто общались с ними, помогали по мелочам, они не досаждали никому, и это уже было хорошо.

Еще одно беспокойное семейство было на нашей площадке. Муж с женой и двое взрослых сыновей, один из которых (а, может, и оба, уж не помню) побывали в известных местах, которые называют «отдаленными», хотя и этот сибирский городок трудно назвать «приближенным» к к центру нашей родины.

В этой семье часто после долгих загулов, возникали драки между братьями, и в первую очередь перепадало родителям. Во время разборок все кричали, родители усмиряли сынов, особенно неугомонного младшего, поскольку он был с амбициями несостоявшегося боксера, просили чтобы поумерил свой пыл. Он же с утра «приняв на грудь», что-то все доказывал, срывая обиды на своих близких.

Шум и гам зарождался сначала в недрах квартиры, но вскоре вся эта камарилья вываливала на лестничную площадку, продолжая разборки.

Однажды и я попал под раздачу. Выглянув как-то, что за шум, сделал замечание боксеру за то, что тот матерился и стучал ногами в свою дверь. Видно, надоел и его выставили за дверь, чтоб проветрился.

Боксер, услышав мои претензии, обрадовался и переключился на меня, предложив выйти на улицу.

Делать нечего, я вышел, мы завернули за угол дома.

Пьяный сосед, встал в стойку боксера, и продолжая извергать ругательства, попытался ударить меня в лицо. Во время замаха я слегка отклонился в сторону, и он рухнул по ходу движения наземь. Я повернулся и пошел домой.

Тогда по наивности своей подумал, что на этом инцидент исчерпан, но не тут-то было. Как-то летним вечером, когда в комнате от духоты было трудно дышать, мы вышли во двор. Там уже собрались почти все соседи. Телевизоров тогда почти ни у кого было, и люди коротали время на лавочках, делились новостями.