Вова Кравченко - Красный яр. Моя земля 2

– Слушай, знакомое лицо, а вроде и нет. Мы присядем?

Не дожидаясь ответа, мужчины упали на лавочку рядом с нами, расслабились, достали из рюкзака парня пиво и предложили нам.

– Будете?

Мы смущенно переглянулись, не зная, что ответить.

– Да мы только из магазина, не боись. Держите, за знакомство!

Мужчина постарше огляделся по сторонам.

– Только сильно пивом не светите. Менты на «Стакане» – это, конечно, достопримечательность, но могут и за распитие привлечь, если будут не в настроении или кто-то из прохожих пожалуется. Поэтому тихо, чинно, прихлебываем и ведем светскую беседу, – он улыбнулся, обнажив несколько металлических зубов, и открыл наши бутылки с помощью связки ключей. Мы чокнулись бутылками и сделали по глотку. Пиво было холодным и приятно освежало.

– Вкусно!

– А когда «АЯН» был невкусным? Только если несвежий взять, а этот только завезли, – сказал мужчина постарше. Его спутник с улыбкой кивнул и продолжил диалог.

– А помнишь, мы здесь сидели в прошлом году, пили портвейн у памятника Пушкину, вокруг голуби ходили? Тогда их как-то особенно много было. А мы макали хлеб в портвейн и давали им… – на его лице изобразилось что-то вроде ностальгического чувства. Мы с Ирой поморщились.

– Они этот хлеб съедали и потом не могли взлететь. Пьяными становились, ха-ха, а мы их брали на руки и гладили, – после этих слов он начал изображать, как он брал в ладони пьяных голубей и ласкал их, аккуратно поглаживая.

– Нашел что девушкам рассказать, деревня! Хотя, тут чего только не было. Это еще цветочки.

– А что тут еще было? Расскажете? – во мне проснулся спортивный интерес. Ира вздрогнула, давая понять, что лучше не сближаться с незнакомыми людьми, как бы дружелюбно они не ощущались. В ее взгляде блеснуло что-то вроде: «Это же «Стакан», полегче, подруга».

– Ну, а что тут сильно рассказывать. Как-то тут похороны проводили, был такой кружок по интересам, вроде секты, королеву избирали.

– Что? Похороны? Секта? Королеву? Мы точно говорим сейчас про этот сквер? – от моих слов мужчины понимающе засмеялись.

– Давайте так. «Стакан» разные времена переживал. Тут и стихи читали, и на скрипках играли, фестивалили… И гопники-спортсмены на людей с хаерами или бухлом кидались, чтобы прогнать. Не нравилось им, как люди отдыхают. Вот и похороны были. Умер хороший человек, многим другом был. Вот и собрались мы с родными, гроб сюда привозили, чтобы отсюда отправить его в последний путь.

– А секта, не совсем это секта была, так, дружина, – вклинился молодой.

Опять раздался наш неловкий девчачий смешок.

– Компания ролевиков была, магией занимались, верили в то, что апокалипсис скоро грядет. Один на кладбище ходил, говорил напоследок: «Иду сражаться с демонами и костяными драконами».

– С ними еще какая-то девушка была, помнишь? Они ей говорили, что она – «конь апокалипсиса», – мужчины опять ухмыльнулись, а я почувствовала, что пиво уже немного дает в голову, и обстановка начинает казаться немного тревожной. По взгляду Иры было понятно, что она со мной солидарна. Все эти байки, конечно, будоражили воображение и располагали к ничему не обязывающему общению, но пора было и честь знать, как говорится. Осталось выбрать удачный момент и ретироваться.

Парень помладше неожиданно поднялся с корточек, потягиваясь, сделал вдох и изрек: «Так, я на Кавказ, скоро буду». Под наши удивленные взгляды, он удалился в сторону левого дальнего угла сквера, где скрылся среди камней.

– Да поссать он пошел, – лицо старого было непоколебимо, он едва вздернул уголок рта в полуулыбке, опустил его и смотрел куда-то по направлению «Кавказа», по-видимому, пребывая в каких-то отстраненных размышлениях или воспоминаниях. А может и просто ждал, когда его товарищ вернется, чтобы тоже совершить восхождение на каменную композицию.

Мы с Ирой переглянулись еще раз, кивнули и решили самоустраниться. Кто знает, насколько может затянуться этот вечер, если мы вовремя не примем меры. Мы торопливо попрощались и, поблагодарив мужчину за истории и предложенное пиво, направились в сторону Карла Маркса к остановке, чтобы успеть на автобус. Когда мы уходили, в глазах мужчины виделась какая-то светлая грусть, которой я тогда почему-то не придала особого значения. Когда я обернулась назад, чтобы запомнить этот взгляд, так, для себя, рядом с нашей скамейкой уже никого не было.

Людей на «Стакане» было уже не так много, кто-то принес гитару и пел русский рок, а ему аккомпанировали на духовом инструменте, видимо, самодельном. Я громко выдохнула, и мы с Ирой пошли на остановку, молча переваривая череду необычных встреч. У обеих в планах было вернуться домой и погрузиться в объятия Морфея. Мы шли к остановке молча, вечер был теплым.