Сергей Баталов - Раны, нанесенные в детстве… Педагогический роман

Семён из своего богатого жизненного опыта знал: любая стройка, рано или поздно, взимает с человека «дань» в виде переломанных рук или ног, отрезанных пальцев; заноз, порезов, растяжений, больного позвоночника…

Травмы и увечья – неотъемлемая часть любого строительства – мелкого или крупного.

Увы.

Однако о последнем «свободном полёте» лишний раз вспоминать не хотелось. Падение Семёна с лестницы произошло на глазах жены, она сильно переживала из-за случившегося инцидента, и Семёну не хотелось лишний раз «щекотать нервы» супруге.

Особенно – в сложившейся ситуации.

Проще было отшутиться; сказать, что ногу просто отлежал…

Ситуация с увольнением его задела гораздо больнее.

«Вот уж, действительно, раны, нанесенные в детстве, не заживают никогда! – думал Семен Аркадьевич, меланхолично помешивая ложечкой в любимой кружке. – Полвека уже прошло, а рана эта всё ещё болит…

А как хорошо меня завуч вчера подловила! – его мысли вернулись из прошлого в настоящее. – Всё помнит, ничего не забывает. Шесть лет прошло после того случая с мальчишкой, который принес на урок нож. Вернее – сказал, что принес… А она не забыла. И сегодня… Нет – вчера уже; в нужный момент – припомнила. Хорошо изучила меня. Знает: где, когда и на какие «кнопочки» нужно нажимать, чтобы вывести меня из равновесия.

Сказала, что пятые классы тоже нужно забрать. По факту – призналась, что девятые они у меня все-таки забрали, а не забыли передать мне, как утверждали за день до последнего случая. Без пятых классов нагрузки останется всего пятнадцать часов. Меньше ставки. Как жить-то на такие деньги»?

Ситуация, произошедшая накануне, из-за которой учитель физической культуры Семен Аркадьевич Бочков подал заявление об увольнении была, в общем-то, рядовой.

Одна из пятиклассниц на первом в новом учебном году уроке физкультуры, в силу особенностей своего организма не смогла выполнить предложенную учителем задачу и с его разрешения присела на лавочку. После того, как дети отбегали по спортзалу положенные разминочные круги, они перестроились в круг и начали разминаться – под внимательным управлением своего нового физрука.

Пятиклассница почему-то решила для себя, что упражнения одноклассников её не касаются и продолжила весело и громко щебетать на скамейке, на свою беду – прямо за спиной учителя, проводившего разминку с классом.

Семен Аркадьевич такого неуважения к себе не потерпел. Сначала он сделал девочкам корректное замечание, затем – второе, а после того как пятиклассница и ее подружка продолжили громко хихикать за спиной пожилого учителя, отправил обеих в раздевалку – чтобы не мешали проводить урок.

Вечером девочка пожаловалась родителям на грубого физрука, который якобы выгнал ее из спортзала. Родительница, обидевшись на учителя за то, что испортил настроение ненаглядному чаду, позвонила в районный отдел образования, знакомой чиновнице. Чиновница, в свою очередь, озаботившись ухудшением настроения ранимой пятиклассницы позвонила директору школы, в которой, собственно, и работал Семен Аркадьевич и потребовала, чтобы с учителя, испортившего настроение ранимому ребенку показательно «сняли стружку».

Родительница не учла одного – «обидчик» её дочери оказался нестружкоснимательным.

На следующее утро директор пригласила Семена Аркадьевича в кабинет к завучу и устроили ему настоящую выволочку.

В «акции устрашения» присутствовал почти весь начальствующий состав – директор, и три её заместителя.

Учитель физкультуры, возмущенный вопиющей несправедливостью – не выслушали, не разобрались, завуч в издевательском контексте начала угрожать, что пятиклассников у него заберут тоже; начала припоминать конфликт многолетней давности; события, в которых действия учителя, услышавшего от ученика угрозу применить нож, который у него в кармане, всеми были признаны правильными, «стружку» с себя «снимать» не позволил.

Не дожидаясь окончания «выволочки», развернулся, вышел из кабинета злопамятного завуча, направился в приемную.

«Прошу уволить по собственному желанию» – крупными буквами написал расстроенный преподаватель. Он передал заявление в канцелярию. Попросил зарегистрировать.

Его обида на директора и «завучей» была так велика, что Семен Аркадьевич твердо решил: здесь, в этой школе он больше работать не будет.

Ни за какие коврижки…

Тем паче, что и коврижек-то особых не было. Зарплата, и без того намного ниже средней по стране, после «крымнаша» резко сократилась – остались только голый оклад и немножечко от «стимулирующего» фонда, который лично его давно уже ни к чему не стимулировал. Внеклассная работа оплачивалась по остаточному принципу и по факту не превышала тридцати-сорока процентов от фактически проведенных занятий и секций.