Игорь Изборцев - Пастушья сумка

– Нет, не буду банан, купи мороженное, мороженное! – продолжал ныть ребенок.

Диалог обещал быть долгим, но тут вмешалась сидящая рядом женщина, на вид лет сорока – сорока пяти, крупная, с правильными, хотя и несколько грубоватыми чертами лица.

– Ванечка, а ты был на Крестном ходу? – спросила она. – Видел там солдата-казака с черными усами и саблей на боку?

Мальчик замолк, настороженно посмотрел в ее сторону, но отвечать не спешил.

– Этого солдата владыка назначил в охранение, потому что он сильный и смелый. А есть он любит, я видела на трапезе, кашу, овощи и фрукты. И бананы он любит. А если бы он ел одно мороженное, то у него выросли бы не усы, а большой живот.

– Как у Робин Бобин Барабека? – спросил мальчик.

– Вроде того, – согласилась женщина и улыбнулась. Улыбка у нее была той природы, что преображает человека в гораздо лучшую сторону. Поэтому, улыбнувшись, женщина помолодела и превратилась почти что в настоящую красавицу. Это не осталось не замеченным.

– А ты не с «Поля чудес», не от дяди Лени? – с серьезным видом поинтересовался Ваня.

– Нет, я не от дяди Якубовича, видела его только в телевизоре. А почему я должна быть с «Поля чудес»?

– Мама говорит, что если я буду есть творог, дядя Леня даст мне приз, – охотно объяснил мальчик.

– А как твою маму зовут?

– Вероника, – громко объявил Ваня, – а мой папа президент, он на Святой Земле живет.

– Это правда? – удивилась Ванина собеседница и взглянула на его мать. Та виновато пожала плечами и, наклонившись, тихо шепнула:

– Мы в разводе.

– Ясно, – кивнула женщина и представилась: – Прасковья.

– Мама говорит, что папа уехал в самые дальние края на важную работу, – между тем продолжал объяснять мальчик, – самые дальние края – это Святая Земля, а самые важные люди – президенты.

– Теперь поняла, – опять улыбнулась Прасковья.

– Мы на Успение приехали с Ваней, да вон, с родственницей тетей Марусей, – Вероника указала куда-то в другой угол павильона, – из Дятьково мы, это Брянская область.

Прасковья понимающе кивнула, словно знала всю подноготную этого самого городка. Не обижать же людей?

– Да здесь народ со всех уголков России собрался, – сказала она, – такой праздник. А Крестный ход? Чудо! Ваня, ты слышал, как звонили колокола? А старцев монастырских видел? – опять обратилась она к мальчику.

Тот ответил не сразу. Он поддался-таки на уговоры матери и старательно снимал с банана кожуру. Справившись с задачей, оглядел этот фрукт счастья, похожий на продолговатый клюв заморской птицы, примерился и отхватил вершину. По мере того, как мякоть растворялась у него во рту, лицо его менялось, всё более приобретая выражение довольства. Окончив есть, он, отвергнув предложенной матерью платок, вытер руки о брючки, и глаза его опять поскучнели.

– Не видел я никаких старцев, – соизволил наконец подать он голос, – я коров видел на поле и пастуха, как у нас дома. Только у нас стадо больше, а у пастуха большущий кнут.

– Да? Ты видел коров? – с нотками удивления в голосе, спросила Прасковья, будто в этом крылось нечто необыкновенное. – Я так не заметила. И пастух там был с пастушьей сумкой?

Ваня молча кивнул. Его мать, явно испытывая неудобство, нервно погладила мальчика по голове.

– Ребенок, что с него взять? – словно оправдываясь, сказала она. – Это нам, взрослым, старцы, а ему вон коровки…

Прасковья не ответила. Она о чем-то задумалась, лицо ее напряглось, взгляд рассеялся и будто утонул неведомо где. Обаяние молодости поблекло, обнажая следы прожитых лет.

Вероника начала рассказывать про коров в их родном Дятькове и, почему-то, про уникальные, по ее словам, хрустальные изделия. Но собеседница ее не слышала. Впрочем, никакого неудобства не возникло – рядом родился новый очаг разговора. Пожилая женщина – явно учительница – с авторитетным видом излагала соседям по скамейке историю монастыря. Говорила она книжным языком, словно заучила текст наизусть. Или просто иначе не умела выражать свои мысли?

– Летопись повествует о том, как в конце пятнадцатого века, когда рубили лес на склоне горы, одно из поваленных деревьев, падая, увлекло за собой другие. Под корнями одного из них открылся вход в пещеру, а над входом надпись: «Богом зданныя пещеры».

– Мама, а Боженька прислал мне машинку? – спросил Ваня, ткнув Веронику в бок острым локтем.

– Отстань, дай послушать! – прошипела та, но мальчик не отставал.

– Да на, возьми, только замолчи, – Вероника, не глядя, открыла сумку, на ощупь нашла коробку с игрушкой и сунула в руки ребенку. Все это время, вытянув шею, она слушала соседку-рассказчицу.