Галина Яковишин - Ненужная

– Доченька, ты чего?…

– Нина, иди сядь на стул и не пугай ребенка, – твердым, властным голосом сказала Мария Петровна. – Не бойся, моя родная, я никому тебя не отдам против твоей воли, – добавила она, прижав Иру к себе.

Бабушка всегда умела взять ситуацию под контроль.

– Ирочка, иди помой руки и садись обедать. Я еще с мамой поговорю, и мы к тебе скоро присоединимся.

Ира не знала, о чем бабушка с мамой разговаривали, но в одном она была точно уверена: если бабуля сказала, что не отдаст ее, то так и будет. Есть совсем не хотелось. Девочка пошла в свою комнату и в полном смятении легла на кровать. Почему все так? Каждый вечер она просила Бога вернуть маму, и вот мама здесь, а радости нет. Есть непонимание и страх.

Через некоторое время в дверь постучали:

– Ирочка, можно войти? – услышала она голос мамы.

– Можно.

– Доченька, – сказала мама, садясь возле Иры на кровать. – Я не хотела тебя пугать. Знаю, что очень перед тобой виновата. Перед всеми вами. Я не должна была оставлять своих детей. Надеюсь, вы с Данилой когда-то поймете… Не прошу сразу меня простить, полюбить и все забыть. Но знай: я больше никуда не пропаду. У бабушки есть мой адрес и номер телефона. Можешь звонить мне в любое время дня и ночи. Я буду очень рада, если вы когда-то приедете ко мне. Я всегда помогу, поддержу. Можешь мне не верить, но я никогда не забывала, что у меня есть дети. Всегда вас любила и буду любить до конца своих дней.

– Почему ты тогда не хочешь остаться с нами?

– Я не могу. На это есть свои причины… Но самолет из Москвы до Киева летит всего час. Только позвони, и я прилечу.

– Мама, я тоже тебя всегда любила, – Ира села на кровати и прижалась к матери. – Но я не поеду с тобой. Мой дом здесь. Я не могу оставить бабушку, дедушку, Данилу. Ты, кстати, его видела?

– Нет. Он не хочет меня видеть, и я его за это не виню. Я приезжала в общежитие, ждала на вахте, но он не вышел. Передай, пожалуйста, ему это письмо, – с этими словами мама достала из сумочки запечатанный конверт.

– Хорошо. Передам.

– И скажи, что я его очень люблю. Вас обоих очень люблю.

Мама уехала в тот же день, оставив после себя непонятность и разбив их слаженную семейную команду на два лагеря, где бабушка и Ира были за то, чтобы простить маму, а Данила и дедушка – против. В конце концов было достигнуто соглашение, по которому отношения с матерью основывались на добровольных началах: кто хочет, тот и общается.

Нельзя сказать, что с тех пор их жизнь как-то сильно изменилась. Ира так и не стала с матерью сильно близка. Бабушка – вот кто всегда оставался для нее самым близким человеком. С мамой Иринка иногда разговаривала по телефону, но ни разу к ней не ездила. Мама тоже с тех пор и до сегодняшнего дня прилетала к ним всего два раза: на свадьбу Данилы (он сам созрел и пригласил ее) и на похороны дедушки.

Киев встретил дождем.

Почему-то всегда на подлете к аэропорту «Борисполь» начиналась турбулентность, от чего у Ирины всегда замирало сердце, но в этот раз ее это не беспокоило. Пара немцев, сидевших рядом, тихо охала.

Ира сидела и смотрела через стекло иллюминатора на проплывающие внизу леса, поля, дома, Днепр… Самолет снижался, и родная земля была все ближе. На глаза наворачивались слезы, а в голове пронеслась мысль: «Выйду из самолета, упаду на колени и буду целовать землю».

Самолет легко приземлился и покатил по полосе. После полной остановки все пассажиры начали суетиться, вставать со своих мест, доставать багаж и продвигаться к выходу. Все, кроме Ирины. Она не торопилась. Ей некуда было торопиться.

Покинув самолет последней, Ира медленно спустилась по трапу. Остановилась, закрыла глаза, полной грудью вдохнула холодный воздух и произнесла вслух: «Я дома». Потом спокойно, не торопясь, проследовала к автобусу.

Она уже год не была на Украине.

В прошлый раз в Киев они прилетали еще всей семьей. Маленькая Лия гордо шла по трапу самолета за ручку с мамой, отказываясь, чтобы ее брали на руки. Она сама, все сама. Белокурая кудрявая головка вертелась во все стороны, большие голубые глаза смотрели на все с любопытством, а рот не закрывался от бесконечных расспросов:

– Почему самолет приземлился здесь? А почему все люди садятся в один автобус? Все с нами к бабуле поедут? Ей нечем будет всех кормить. Они всю еду съедят! А где они будут спать?

– Лия, ты точно как бабушка Маша! Все тебе надо знать, – смеялся Павел.

– Папа, я не баба Маша – она старенькая! – парировала дочь, смешно сморщив носик.