Михаил Беглов - Отложенная жизнь

Но от некоторых мыслей Сергей никак не мог отделаться. Зачем эта бессмысленная братоубийственная гражданская война? Против кого мы воюем? Как ни посмотри, все равно получается, что против своего собственного народа. Ведь от сабель и пуль, прежде всего, гибнут именно простые люди. И все потому, что кто-то там посчитал, что он лучше знает, что нужно этому самому народу. Одни думают так, а другие по-другому. А в итоге страдает все тот же народ, под предлогом о заботе которым втаптываются в землю окровавленными сапогами человеческие жизни. А с ними и вся страна. Уничтожают ради его же блага. И при этом я участвую в этом бессмысленном и беспощадном убийстве. Во имя высоких идеалов? Вот только каких и ради чего? Царя и всей его семьи уже нет. Вырезали как щенков. Получается, что все теперь из мести. Ясно, что прежней жизни уже не вернуть. Все – ее нет, и не будет никогда, канула в лету. Вместе с эхо от тех выстрелов, когда в екатеринбургском подвале расстреливали царя, императрицу и их детей.

Сергей всегда считал себя человеком прогрессивных взглядов. Хотя он и был убежден, что России нужен некий высший авторитет в лице царя-батюшки, но соглашался с тем, что его власть должна быть все же достаточно ограниченной и вполне может быть сведена к чисто церемониальным функциям.

Ведь могло же сложиться все по-другому. Да, страна нуждалась в переменах, но почему же те, кто взял на себя ответственность за ее будущее, так и не смогли сесть и договориться между собой. А в итоге, ради личных амбиций или иных только им известных целей, утопили страну, великую Россию, в море крови братоубийственной войны. Но все же должен быть какой-то смысл в том, что мы делаем. И, наверное, он только в одном – кто-то должен защитить страну или, если говорить высоким штилем, Родину, от бессмысленной гибели.

Татьяна вбежала в купе радостная с улыбкой на улице.

– Серж, mon cher ami, ты посмотри какая прелесть, – защебетала она, протягивая мужу только что собранный букет из полевых цветов. Сергей притянул жену к себе за талию и поцеловал её в начинавший уже чуть округляться животик.

– О чем задумался, мой милый? – Татьяна забралась к Сергею на колени. – Посмотри, какой чудесный день! Не грусти. Все будет хорошо.

Сергей хотел было ей ответить, но их беседу прервал стук в дверь купе.

– Поручик Ракитин, вас просят пройти в штабной вагон на совещание.

Поцеловав жену, Сергей отправился вслед за нарочным.

Через какое-то время в штабном вагоне, богато украшенном ценными породами дерева с резьбой ручной работы, собралось несколько десятков офицеров в звании от поручика до полковника. По их чисто выбритым лицам было сразу понятно, что они успели хорошо отдохнуть и отоспаться после недавних тяжелых сражений.

Убедившись, что все в сборе, генерал Пепеляев, командующий 1-й Сибирской армией, как теперь именовалось их соединение, подошел к висевшей на стене огромной карте России.

– Господа, – сказал он, взяв в руки указку, – надеюсь, что вы все уже пришли в себя и готовы к новым подвигам. К величайшему сожалению, несмотря на мужество и героизм офицерского состава и нижних чинов, мы вынуждены были не только остановить продвижение на Москву, но и оставить наши позиции. Я не рассматриваю это как поражение. Для спасения армии командованием было принято решение отвести войска за Урал, чтобы там спокойно подготовиться к новой военной кампании в центральной части России. Имея за спиной огромную богатую Сибирь как тыл, откуда можно черпать провиант и живую силу, то есть пополнение, армия, несомненно, будет и физически, и морально крепка, чтобы не только сдерживать противника, но и перейти в наступление. Несмотря на тяжелейшие потери, нам все же удалось сохранить значительную часть воинского состава. За эти дни мы провели ревизию имеющихся ресурсов, и могу с радостью сообщить вам, что численность наших боеспособных частей составляет более полумиллиона человек.

«Это что же, получается, что вместе с беженцами нас около миллиона человека, а то и больше», – мелькнула мысль в голове Ракитина. Эта огромная цифра столько сильно шокировала его, что он даже на какое-то время впал в задумчивость и перестал слушать, что говорит командующий.

– Наша задача, – продолжал, между тем, генерал, – состоит в том, чтобы дойти до реки Тобол и занять для перегруппировки позиции с опорными пунктами Тюмень – Ишим.

Генерал провел на карте указкой, показав ту «красную черту», дальше которой армия – пока, по крайней мере, – отступать не намерена.