Коллектив авторов - Космос - выходя за пределы

Лишь сумерек кров отвори —
и нет больше блёклого лета:
всё вновь, всё иного цвета,
в Стожарах [2] Стожары – древнерусское народное название звёздного скопления Плеяды. (прим. автора). цветут времири,
бежит электричество в жилах,
шипит на запястье снежок,
грозы кислородный ожог —
и тот отменить не в силах
пространства озноб. Кометы,
грифоны, мирьяды миров…
Но Ангел Плеяд суров:
смахнул всё, дохнул – и нету.

Идти туда – или уйти отсюда?
Уйти в себя – или сбежать наружу
и, безмятежный общий сон нарушив,
спасти из плена времени минуту?
А Время – миг. Зачем оно дробится
на годы, на века, на поколенья?
И рыженьким котёнком на колени
пылающее солнце громоздится…

Говорят, ты прекрасна из космоса.
Я не помню. Я скоро увижу.
Неизвестное, вечно искомое
станет лишним, зато станет ближе.
Ясным морем разлитый Ответ
навсегда отменяет вопросы.
Счастья нет. Смысла нет. Только свет.
Я – никто. Знаю – всё. Только проза.
Я увижу – и не задохнусь
от восторга, любви. Не заплачу —
уловлю световую волну
и пойму, что решила задачу.
Разбегаюсь лучами раскосыми,
обретая спокойствие Будды.
Говорят, ты прекрасна из космоса.
Я тебя никогда не забуду.

С этой красной пожароопасной планетой
постепенно от нас отдаляется лето.
Кстати, кто-нибудь знает, а сколько парсеков
от меня до глядящего вдаль человека?
Красноватой звездой заболели закаты.
У луны свет янтарный, слегка бесноватый.
Так близки – но сближенье коварнее дали,
потому что похожее не совпадает,
потому что последняя капля терпенья
излилась в красноватое излученье.
То ли что-то из воздуха просится в душу,
то ли что-то в душе, задыхаясь, – наружу.
Пять столетий подряд в нас бродил этот вирус —
жаль, мы жить не умели и словом давились.
Даже если решимся, споём в стиле ретро —
мы – побочный продукт эволюции ветра…
Что в нас вечного? Разве что эта тревога,
что мешает уснуть нам, не верящим в Бога…
Но под каждым течением – антитечение
и за каждым решением – муки сомнения.
Я привыкну к себе. Это трудности роста.
Обрывать пуповину – кому это просто?
Бог войны заскучал в марсианской пустыне,
по земным плоскогорьям скитается ныне.
Оттого-то жара наседает седая —
видно, и у него что-то не совпадает.
Громыхала гроза, ливень как ни старался —
не сумел погасить полыханье на Марсе.
Красно-жёлтые лилии [3] Бог Марс родился из красно-жёлтой лилии (прим. автора). стали кострами,
на восток семена уносили мистрали…

Что касается звёздного неба над нами —
так ему фиолетовы наши законы
на отшибе галактики. Тьма ледяная
ржавой медью бликует сквозь летние кроны,
растекается время, и слово не значит
ничего, кроме графики вольно-волнистой,
и придётся учиться тебе, не иначе,
если уж не смирению – то компромиссу.
Что касается звёздного неба над нами —
мы не видим его, города ослепили
Млечный Путь – и Орла, и Тельца с Близнецами, —
но глядим и глядим, оторваться не в силах,
тают звёзды в тумане, что сахар в стакане —
и уводят умы от сознания тлена,
невозможность приблизиться давит, как камень,
золотой Керулен – воробью по колено,
только небо способно вместить твою волю
и спасает тебя от унынья закона —
наливная покатость пшеничного поля,
шар скользяще-летящий за кронами клёнов,
там, где нимб городов недоступен для зренья —
не балована признанными именами
под белёсой косой дышит миром деревня
и касается звёздного неба над нами.

Змееносец – дуга от лезвий.
Нестерпимо искрится Лира…
Я внезапно боюсь созвездий
Над таким беззащитным миром.
Я шатаюсь под весом неба
На пылинке своей планеты.
Милый Арктур, привычный Лебедь…
Холод космоса… километры…
Страх бездонного лезет в душу.
Мириады уколов спицей.
Я вжимаюсь лицом в подушку,
Только знаю – опять приснится.
Я до дрожи боюсь тех далей,
Из которых, мерцая, смотрят
Галактические спирали
Обезличенным взглядом мертвых.