Людмила Мороз - Путевка в Париж

– Хорошо, мама! Через несколько секунд хлопает калитка. Мама убежала на вызова, к пенсионерам. Принимаюсь мыть грязную посуду.

Приходит баба Клава, двоюродная сестра бабушки, или двоюродная тетка мамы. Одинокая старушка живёт через дорогу. Старушка жутко обрадовалась, когда мы поселились в пустом доме бабушки. Сейчас пришла поболтать. Мою посуду, слушая всю подноготную биографии старухи. А бабулька тем временем достаёт клубок ниток, спицы и недовязанный носок из кармана передника. Вяжет носок, упиваясь тем, что нашла слушателя, готовому слушать рассказы о себе. Только это получилось ненадолго. Перемыв, перетерев тарелки, убираю в посудную полку.

– Бабушка Клава, мне пора идти делать уроки. Может вам телевизор включить, чтобы не было скучно?

– Иди, иди, детка, учи уроки, да готовься к школе! А телевизор могу дома посмотреть. – Разочарованно ворчит баба Клава, сворачивая вязание. – Пора идти. Нужно Маньке сенца подбросить. Скажешь маманьке, завтра с утреца зайду, чего там надобно будет помочь. Улыбаюсь, вспоминая Маньку, вредную и бодливую козу, которую побаивались все ребятишки в округе. Только меня коза почему-то не бодала, когда прошлым летом приезжала в гости. Может, потому, что не обижала, а всегда приносила кусочек черного хлеба, или что иное? Мама ушла, а тут еще этот противный дождь…. Уроки учить почему-то совсем не хотелось. Обратно достаю журналы, и начинаю листать, рассматривая красочные виды Парижа. Мысленно брожу по извилистым улочкам Монмартра, поражаюсь величию Собора Парижской Богоматери. Побывала в доме инвалидов. Видела последнее пристанище Наполеона.

Ах, Париж, Париж…. Интересно рассматривать фотографии мечты. Однако прогуляться вживую по городу было бы намного интереснее. Вздохнув, убираю журнал обратно в тайник. Жалко, что мама не разрешает взять ноутбук. Считает маленькой. Боится, чтобы что-то не испортила. Но все равно вечером уговорю побродить по интернету, полюбоваться вечерним Парижем. И увидеть Эйфелеву башню. Мою самую сокровенную мечту. С этой мыслью возвращаюсь на кухню. Там беру шоколадку.

Нет, всю есть не буду. Оставлю половинку любимой мамочке. – И с этой мыслью разламываю шоколадку пополам. Одну беру себе, а вторую заворачиваю в фольгу, и кладу в стол. Когда мама придет, отдам шоколадку к вечернему чаю. Собираюсь задвинуть кухонный ящик, но вспоминаю, что мама просила купить мороженое. Беру деньги, собираюсь в магазин, пока не стемнело. Хоть дождь перестал идти, курточку накинула. Магазин был совсем недалеко, пять минут ходу. Сунув деньги в карман, закрываю входную дверь, и выбегаю за калитку.

На улице было скучно и сыро. Шелестят, роняя мокрую листву, высокие, старые тополя. Ветер гонит мокрые листья по дороге, и сбрасывает в лужи. Зябко натянув капюшон на голову, торопливо шагаю по улице в сторону центра.

– Эй, Подопригора, подопри гору! – Оглядываюсь назад, вижу соседа по парте, Толика.

– По-твоему, это смешно? И ты туда же, как все? – Щеки внезапно становятся пунцовыми от гнева. – Ты зачем дразнишься? – Что тебе плохого сделала? Я ведь тебя Жучком навозным не обзываю! Мальчишка сердито насупился.

– Попробуй только меня так назвать, Ленка! Так сразу же у себя зубов передних и задних не досчитаешься!

– И ты девочку будешь бить? – Опешила от неожиданности. – Как же тогда тебя можно называть мальчиком? Разве тебя отец не учил, что девочек бить нехорошо и нельзя?

– А у меня нет отца! И мне хорошо живется без него! Нечего дразниться, тогда и битой не будешь!

– Так ты ведь первый начал обзываться! По-моему, я тебя еще не трогала, и не оскорбляла! А если нужно, то и тебе фору дам, сам будешь передние и задние зубы в кусты сплевывать! – Сердито бурчу в ответ.

– Лен, ты не обижайся на меня. Я так брякнул, не подумав, не со злости.

– А отчего же?

– Так, скорее, по привычке.

– И зачем дразнился?

– Так тебя не дозовешься. Идешь, натянула капюшон на голову, ничего не слышишь.

– Что ты хотел? Лишний раз уколоть? – Сердито сверкаю глазами. – Оставь в покое! – Я пулей влетаю в магазин. Там, возле прилавка, сделав вид, что рассматриваю мороженное, немного отдышалась. От возмущения тело мелко трясёт. Ну, хамло, так хамло! Больше не дождется, чтобы дала списывать. За прилавком скучает продавщица.

– Дайте мне три порции мороженного, пожалуйста.

– Какого тебе, девочка? – Зевает во весь рот, поворачиваясь к витрине.

– Белочка в шоколаде.