Сергей Радужный - Живые тени

– Ну, тогда проходите, молодые люди, – Николай Алексеевич открыл входную дверь шире и немного посторонился, давая войти своим гостям.

Милиционеры по очереди вошли в квартиру. Хозяин закрыл за ними дверь на замок.

– Проходите в комнату, – предложил он.

Гости сняли обувь и прошли в комнату вслед за Николаем Алексеевичем. Пыжов сел на диван, не дожидаясь предложения хозяина. Демидов последовал его примеру.

– И всё же, я не понимаю, – снова начал возмущаться пенсионер, – какие ко мне опять могут быть вопросы?

– Да вы не волнуйтесь, – говорил Пыжов. – Поймите, это наша работа. Мы должны выяснить всё до мельчайших подробностей. Это же не допрос. Это просто беседа. Тем более что вы проходите по делу, как свидетель.

– Но, ведь убийцу уже поймали.

– Совершенно верно. И, чтобы он понёс заслуженное наказание в полной мере, Вы и должны нам помочь. Вы же не хотите, чтобы убийца вашего соседа всего через пару лет снова вышел на свободу?

– Конечно, конечно, – покорно ответил старик.

Не теряя момента, Пыжов приступил к дознанию.

– Как давно вы знали убитого?

– Да уж около двадцати лет, как соседями стали.

– В гости, наверное, друг к другу заглядывали частенько?

– Бывало, конечно…, – замялся старик.

– Он жил один?

– Один. Мы когда познакомились, он с женой разводился. После развода она двоих детишек забрала и уехала. Егорович говорил, будто бы в родной город вернулась. С того времени он один жил. Больше так и не женился. Видно любил сильно, жену-то.

«Если любил, то чего же тогда развёлся?» – подумал Демидов, но сказать ничего не успел. Пыжов продолжал задавать свои вопросы.

– А в последнее время к нему кто-нибудь приходил? Кто-то из не знакомых Вам людей, – спросил Пыжов, чувствуя, что старик повернул разговор не в то русло. – Или, может быть, он о ком-то или о чём-то в разговорах упоминал?

– Да нет. Никто к нему не приходил. А разговаривали мы с ним не часто. А если и говорили о чем, то не долго. Особенно в последние годы.

– Это сколько? Ну, хотя бы примерно, – заинтересованно спросил Пыжов.

– Около пяти лет.

– Так-так, и что…?

– Какой-то странный Егорович стал. Угрюмый, пугливый. По квартире ходит и сам с собой разговаривает.

– Секундочку, – остановил свидетеля Пыжов, заметив в его словах явное не соответствие. – Вы же только что сказали, что с убитым почти не общались. Значит и в квартире у него давно не были?

– Всё так, – убеждал Николай Алексеевич.

– Тогда, откуда Вы можете знать, что он в квартире разговаривал?

– Так ведь квартиры-то у нас с ним через стенку. Дом уж старенький. Через стенку хорошо слышно телевизор или радио. Я хоть и глуховат от старости, а через стенку нет-нет, да и услышу вдруг ворчуна старого. Прости Господи. Уйдёт куда-нибудь (в магазин там, или ещё куда), а телевизор не выключает. А то и того хуже. И сам уйдёт, и всё, вроде бы, выключит, а по квартире ходит кто-то.

– Кто же мог там ходить, если хозяина нет, а живёт он один?

– Понятно, что некому. А слышно, как кто-то ходит, – слегка испуганным тоном отвечал Николай Алексеевич.

Демидов с азартом в глазах посмотрел на Пыжова. Геннадий поймал глазами взгляд молодого коллеги, и по нему понял, что у Алёши появилась какая-то идея или догадка. Ему стало интересно, какая именно мысль озарила голову Демидова.

– Что думаешь? – спросил Пыжов.

– По-моему, нужно поговорить с другими соседями из смежных квартир.

Пыжов разочаровался, услышав эти слова. Ведь сам он не поверил в мистические рассказы пожилого мужчины. Но в то же время не хотел притуплять служебное рвение Демидова своим неверием.

– Вот ты этим и займись. Прямо сейчас. А мы с Николаем Алексеевичем пока ещё немного пообщаемся.

Демидов умчался в подъезд по другим квартирам проверять информацию. А Пыжов решил в это время перейти к главной теме разговора со свидетелем.

– Николай Алексеевич, – нежно, как сын к отцу, обратился Пыжов к старику, – вспомните, пожалуйста, как в точности выглядел человек, который ворвался в квартиру вашего соседа этой ночью.

– Так, я же говорил и об этом. И слова мои записаны на бумаге. Я в ней-то и расписался тогда.

Подобные фразы резали слух, пожалуй, каждому оперативнику. Пыжов также раздражался всякий раз, когда слышал подобное. Однако он заставил себя сдержать эмоции. Не стоило грубить испуганному старику, и тем более повышать на него голос.

– Я вас понимаю, – сочувственно говорил Пыжов. – Но и Вы меня тоже поймите. Вы говорите, что в квартиру ворвался блондин. А в квартире дежурный наряд задержал брюнета. Ведь не мог же он за этот короткий промежуток времени убить человека, – Пыжов стал загибать пальцы на руке, – разгромить квартиру и перекрасить волосы. Да и зачем? А если их было двое, и второго вы не заметили. Тогда где этот второй?