Игорь Райбан - Кассетный клуб

Фредди тянул меня дальше и дальше, к моему жилищу, расположенному в доме барачного типа, на окраине Эн-ска.

В кромешной темноте улицы, я обо что-то мягкое споткнулся, чуть не свалился на землю. Оно тявкнуло в ответ, потом заскулило и затаилось. Тут я догадался, наконец, включить карманный фонарик, который всегда был в моей куртке. Блеснули глазёнки, из волосяной завесы.

– Ты откуда тут? – спьяну удивлённо поинтересовался у мохнатого существа, оказавшейся собакой.

Обычным псом, помесью крупного пуделя с алабаем, размером с овчарку. Естественно, он не мог говорить, поэтому пес пролаял, чуть куснул ладонь, когда я его потрепал по загривку, покрытому курчавой сырой шерстью.

– Слушай, – обратился я к Фредди. – Надо его взять с собой.

– Этого что ли зверя? С такой грязной образиной! Фуу! А у меня кот есть, где я сейчас живу.

– Ничего не грязный, он мокрый. Утром обсохнет, придет в порядок. Видишь, вроде умный и понимает, а так пропадёт, или пристрелит кто-нибудь ради забавы.

– А как ты его назовешь? Его надо назвать именем.

Я задумался. Да, верно. Надо наречь нового спутника.

– Что ж, пусть будет Арте…

Я хотел было проговорить «Артемон», как звали верного пуделя из сказки с Мальвиной.

Но понял, что так не пойдет.

– Пусть будет Арт. Пойдем с нами, Арт.

Пёс послушно поплёлся позади, соблюдая дистанцию.

Наверно, если бы вместо собаки оказался бродяга под забором, то вряд ли бы предложил помощь.

Человек не знает, не помнит, что такое добро, что такое верность, не говоря о других добродетелях. Не умеет пользоваться этим качеством, возможно, так было раньше, но не сейчас.

Хотя раньше тоже так было, поговаривали умные люди.

***

Примечания на полях.

Человек человеку – волк – «Homo homini lupus est».

Даже пресловутый Зигмунд Фрейд согласился с латинской цитатой римлян, написав в научной работе:

«Всегда есть искушение сделать ближнего своего средством удовлетворения агрессивности, воспользоваться его рабочей силой без вознаграждения, использовать как сексуальный объект, не спрашивая согласия, лишить имущества, унизить, причинить боль, мучить, убивать. У кого хватит смелости оспаривать суждение, имея весь опыт истории?»

Хочется тоже заметить к этой великой цитате римлян, Фрейд ошибся. Немного.

Люди—волки из Фрейдистского понимания, в современном обществе выглядят, по крайней мере честными, благородными рыцарями, или пушистыми фриками, которые делают всё напоказ. Волки вам не бумеры, не зумеры.

Общество опустилось до уровня этого определения людей в эволюционном прогрессе, в кавычках.

Теперь цитата звучит так: человек – человеку – зумер!

***

Когда Фредди волочил пьяного Джоника домой, он пытался ему объяснить что ему нужно. Сначала он вроде излагал мысли связно и четко, а потом, пошло лишь одно бормотание:

«… Фредди, дружище ты мой, я бесстрастен, как судья на процессе, когда от моего решения зависит чья та судьба.

Я не знаю – кто я. На самом деле.

Кто сотворил со мной, уже не узнать.

Это было, было… там. Я уже не помню кто я.

Не знаю, пройду ли тест Тьюринга.

Кто я, человек, или кибермашина, вернувшаяся с войны.

Нет, всё же человек. Новый человек.

У сейчас меня нет эмоций. Не заложено программой.

Приходится вот так нарабатывать.

Странное слово – нарабатывать, да, Фредди?

Наверно, когда мы делаем малозначительные поступки, или скоропалительный выбор, то мы, даже косвенно, влияем на судьбы других людей. Не побоюсь выразиться дальше: мысли, а точнее жёсткие намерения, тоже влияют.

Какая дикость, Фредди, пойми.

Будет жопа, так будет. Ведь я сам же её заказал.

В том последнем желании господину «г».

А он точно не обманывает. Как мое предчувствие.

Стинг, да пошёл он.

Вот зачем он приплел мою жизнь в песню.

Я отвечаю, Фредди. Пойми, я хочу слышать звуки.

Настоящие звуки.

И никто, вы слышите ублюдки, кроме меня, не должны слышать. Никто не посмеет мне указывать.

Ведь я самурай. Самурая убили. Всех убивают…»

Когда они, наконец, добрели до дверей, Джоник на минутку очнулся от забытья, обратился к молчаливому Фредди с исступленным возгласом.

– Ты говорил, что поможешь найти? давай найдем. А?

Фредди промолчал, что толку говорить человеку в таком состоянии. Дома пёс сразу устроился на коврике, наверно, задремал в тепле, в сухом месте.

Фредди кое-как дотащил пьяное тело до дивана, которое пробормотало:

– Так не бывает. О голос, о как объяснить: вроде пальцы щупальца. Они были добрые, не били… А где твои крылья, Ворона… – Потом тут же захрапело и уснуло.