Мария Рыбакова-Кремлёва: Уля умерла

В день своей смерти я проснулась рано…

В квартире стоит густая тишина, в которой зависают шорохи и слышен любой звук, даже от соседей, живущих двумя этажами выше. Все домашние еще спят. Слышу тиканье часов и дыхание в комнате. Гудение редко проезжающих машин за окном. Там, за двойным стеклопакетом – разлепляет глаза сонный серый Екатеринбург. Новый день. Очередной новый день, от которого сразу трещит голова и наваливается усталость. Хватаю сон за призрачные нити, ускользающие из рук. Сон, забери меня отсюда.

Каждое утро до последнего не открываю глаза. Да и зачем? И так можно представить всё, что увижу: полумрак; скучные бежевые обои, отстающие у потолка; темные шторы с пятнами краски – там, куда могут дотянуться шестилетки; игрушки повсюду – обкусанные карандаши, машинки, детальки лего, что постоянно впиваются в пятки. Двойняшки Матвей с Андреем – наши главные дизайнеры интерьера в доме – еще спят в соседней комнате. Муж Дима сопит сбоку. Если его голова повернута в мою сторону, то я чую несвежий утренний запах изо рта на каждом выдохе. Сегодня нет, видимо спит на другом боку. И он, конечно, опять бросил скомканные шорты и футболку на пол. Хотя в шаге от нашего дивана – шкаф-купе из Икеи. Кстати, разрисованный синей ручкой. Внутри шкафа – затхлый запах непросушенных полотенец, а чтобы найти свежую футболку, приходится перерывать все полки. Нет, нет. Лучше глубже зарыться в одеяло.

Надо вставать, надо готовить завтрак, надо собирать детей в садик, надо выходить на улицу и при этом выглядеть так, чтобы тебя не было жалко. Черт, это сложно, когда глаза вечно заплаканные и припухшие, одежда мятая, а губы забыли, как улыбаться – только усмехаются. Надо искать работу, надо платить ипотеку, надо покупать детям зимнюю одежду – (их двое, умножай эти конские цены на два), – надо привести себя в порядок, надо сварить что-то, кроме макарон и сосисок, которые уже достали всю семью…

Представляю гигантскую гору говорящих голов. Они отрезаны от тел, лежат смердящей подгнившей кучей, и каждая на свой манер монотонно мямлит с разной громкостью: надо, надо, надо… Каждый день просыпаюсь на этой горе и мгновенно чувствую, что еще немного – и меня вывернет наизнанку. Комок недопереваренного ужина подкатывает к горлу и кажется, что я – съёжилась внутри этого комка. Запах шевелит волосы в носу. Я ем этот запах. Меня тошнит. Спотыкаясь, морща нос, оскальзываясь на надо-головах, цепляясь босыми ногами за их спутанные волосы, наступая на говорящие рты с гнилыми зубами, я каждое утро пытаюсь как можно скорее спуститься с этой горы и убежать, удерживая рвоту, ощущая во рту её вкус, – не оборачиваясь, не думая. Дальше, дальше, в безопасное место.

В реальности я сжимаю покрепче зубы и просто механически делаю то, что от меня требуется: встаю, бужу детей, одеваю и собираю их. Пытаюсь не сорваться и не наорать за капризы. Ору. Выхожу на улицу, прячась в шарф, иду по гудящему с утра проспекту Космонавтов, тащу Матвея с Андреем в садик, покрикивая на ходу, чтобы они поднимали ноги. Сворачиваю в вечно грязный осенью двор. Собачьи какашки вперемешку с пивными банками и использованными презервативами. Открываю ржавую садичную калитку, которая когда-то была розовой. Здороваюсь с воспитателем, скидываю детей, будто всю жизнь мечтала от них избавиться, бегу домой, готовлю яичницу. Дима – невысокий, с мятым лицом, лохматый с утра – в это время еще толком не проснулся и проходит лениво в ванную, почесывая яйца. Молчу и жду, когда снова смогу остаться одна. Одиночество – это мое безопасное место. Можно снова лечь спать и ни о чем не думать.

Спать – самый простой способ побега из реальности. Засыпаю и не хочу просыпаться. Каждый раз переставляю будильник на давно устаревшем айфоне, снова и снова придумываю оправдание для еще одного часа сна. Дима смеётся, говорит, я – соня. Мне не смешно. Я – беглец из собственной жизни.

Иногда, прежде чем наконец уснуть, приходится долго вертеться с боку на бок. От нескончаемого сна ноет спина. Тогда я сажусь и бесцельно листаю соцсети, раз за разом проверяю почту, чтобы удалить спам или посмотреть новые вакансии на headhunter. На автомате читаю посты малознакомых людей, останавливаясь на середине текста с мыслью – зачем мне это вообще? Закрываю всё и откладываю телефон, но через несколько минут рука от безделья сама тянется к моей «пятерке». Это второй вариант побега.

Я не всегда была такой размазней. Еще пару месяцев назад я, как обычно, бесила Диму своим слишком простым, по его мнению, отношению к жизни.