Алексей Ефремов - Учебка-2, или Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся!

– Ты думаешь, мы не заметили? – огорченно спросила мать, а я виновато потупился – слово не воробей.

Гляжу на часы, скоро смена. Убедившись, что все спокойно, быстро вытаскиваю «калаш» из-под плаща. Поднырнув под ограждением, не торопясь иду вдоль колючки ко входу на пост. Отец фотографирует меня во время несения службы на секретном объекте. Вернувшись со смены, бросаю автомат в пирамиду и спокойно покидаю территорию части, возвращаясь на прежнее место. На всякий случай предупреждаю начкара, где меня искать. До следующей смены четыре часа, времени вагон и можно спокойно расслабиться.

Меня сменил Саня Молодцов, но что-то его не видно, похоже, отбился на вышке. Через час, прихватив фотоаппарат, пролезаю под проволокой и действительно нахожу его там. Вышка уже обросла элементами комфорта, кто-то приволок туда матрац. Делаем несколько снимков, родители собираются уезжать, надо добить пленку и отправить ее домой. Они идут в обход на КПП, а я рву в караулку. Уже иду вдоль ограждения, когда оттуда выходит майор Немальцев – начальник штаба второго дивизиона. Он внимательно смотрит на меня… рука рефлекторно разжимается, выпуская ремешок футляра, и фотик выскальзывает на землю. Поравнявшись со мной, майор хитро щурится:

– Ничего не потерял?

– Никак нет, – формирую на лице искреннее удивление.

Майор выходит за забор и поднимает аппарат. Похоже, кранты. Если проявят пленку… снимки на секретном посту и т. д. Но майор, улыбаясь, возвращает машинку, предупреждая, чтобы не увлекались. Караул вываливает на улицу, добиваю пленку групповыми снимками. Проявлю ее только через год, дома. Прощаюсь с матерью и отцом, будущее неопределенно.

На КПП и за забором приехавшие родственники откармливают служивых чад. Уже после армии один знакомый, окончивший учебку в Борисовских Печах, рассказал мне о трагическом случае, который произошел в похожей ситуации, в родительский день. Тогда, по дебильному стечению обстоятельств, утопили в танковой яме с водой 8 салажат.

Возвращавшийся с обеда высокий чин заметил покинувших территорию части бойцов, которые сидели с родителями недалеко от забора, видимо просто не умещались на КПП. Он вызвал ротного и накатил ему по полной программе. Ротный поставил раком сержантов, и цепь замкнулась на попавших под раздачу духах. Собранные в колонну и вооруженные противогазами, они выдвинулись в сторону полигона под руководством трех младших командиров. Пару дней назад прошли обильные дожди, а потом наступила страшная жара. По команде «газы» бойцы надели средства защиты. Когда силы нетренированных организмов были на пределе и они почти задыхались, перед ними возникла большая лужа, которую начали с ходу форсировать. Бежали в колонну по четыре, а лужа оказалась раскатанной танковой ямой глубиной до двух метров. Первые 8 человек ухнулись с головой, следующих четверых успели вытащить. Хватанув через клапан вместо воздуха порцию воды, измученные легкие сразу сдались, и бойцы захлебнулись, быстро вытащить и оказать помощь не сумели…

Выходной закончился, вечером нас меняют. Сдаю оружие и после ужина бесцельно болтаюсь по расположению, неопределенность угнетает. Мои однопризывники, зачисленные в штат командирами отделений на место уволенных в запас, начинают плотно работать с принявшими присягу, их уже распределили по взводам.

Прошло несколько дней. Я за штатом и мною затыкают дыры. Утром, во время развода, наблюдаем непонятную картину. На плац выходит младший сержант в парадке, с чемоданом. Необычная полнота и неестественно белый цвет рыхлой кожи выдают в нем явно нездорового человека. Ходят слухи, что он вернулся из Вьетнама, и я вспоминаю его. Замерзая на этом же плацу полгода назад, мы с завистью слушали, что он удостоен исключительного права исполнять почетный долг в братской республике. Там его вскоре шарахнул энцефалитный клещ, против которого, видимо, не было прививки. Пару месяцев он провалялся в госпитале и был комиссован. Узнать его можно было с трудом, знакомство с экзотикой оказалось неудачным. Говорили, что для него теперь недоступны многие радости жизни. Родом он из Белоруссии и настолько болен, что не в состоянии самостоятельно добраться домой. Сопровождать его поедет «дедушка» с нашей батареи, который примерно из тех же мест. Ему повезло – очередной отпуск, чего явно нельзя было сказать о «вьетнамце», как тут же окрестили в полку рыхлого.

Мне под начало дают несколько духов и отправляют на комплекс усиливать наряд. Местная постоянка снисходительно ставит мне задачу, я для них пока никто, чуть выше духов. Развожу бойцов по работам и, проигнорировав наставления животноводов о строжайшем контроле, лезу в коровнике на сеновал, расположенный на чердаке, где и отбиваюсь до обеда. В обед меня ждут большие перемены.