Геннадий Евтушенко - Грехи наши тяжкие

Голова кружилась, перед глазами поплыло какое-то марево. Ему показалось вдруг, что дочь стоит перед ним. Как тогда, в лесу. Улыбается, машет рукой, зовёт, прижимая к груди тот самый кленовый лист. Сердце его бешено колотилось. Мысли совсем запутались и сбились в какой-то клубок. В висках молотом стучало: «Как же так? Как же так? Она ведь улетела… Или нет? Не смогла меня бросить. Осталась?» Он потянулся к ней. Ну вот, ещё чуть-чуть, ещё самую малость и он сможет дотронуться до неё рукой… Ну, ну… вот же она! Вот! Алексей поднял руку, ещё немного… ещё чуть-чуть… но ноги подкосились, и он упал на колени. Руки сами собой потянулись вперёд, к дочке, губы шептали: «Таня… Таня… доченька… прости… прости… любовь моя… прости… – Он хотел приподняться, но силы оставили его, и Алексей бессильно упал ничком в разноцветье летней пахучей травы. Он всё ещё пытался что-то сказать ей, но с последним выдохом получилось только короткое. – Та…».

И сердце Алексея перестало биться.

Его душа сверху с сожалением посмотрела на только что покинутое тело. «Неплохое было тело, – подумала она. – Правда, немного грешное. Но кто ж на Земле безгрешен? – Вздохнула: – За всё надо платить – так уж устроен этот мир». Она покружила немного над ним и полетела в бесконечную голубую высь.

1 Сидор – вещевой мешок (армейский сленг).