Владимир Гурвич - Водоворот

Юхнов остановился и посмотрел на нее.

– О чем?

– Пройдем в комнату. Это недолго.

В комнате они расселись по креслам, сохраняя дистанцию между собой, словно каждый боялся заразиться от другого какой-нибудь заразой.

– И о чем хочешь поговорить?

Ирина вдруг встала, подошла к двери, плотно ее закрыла, затем снова села.

– О твоих отношениях с дочерью.

– Да? – удивился Юхнов. – Это касается только меня и Ларисы.

– Не могу согласиться.

– С чем именно не можешь?

Ирина сделала небольшую паузу.

– Я тебя очень прошу, не забивай девочке голову своими бреднями.

– Это ты о чем?

– У нее такой возраст, когда некоторые вещи она может воспринимать всерьез. И эти твои любимые куплеты о высокой роли искусства, о необходимости добиваться максимальных результатов и о многом другом, о чем ты так любишь поговорить, во все это она способна поверить. А ты представляешь, как это отразится на ее дальнейшей жизни?

– И как?

Ирина выразительно взглянула на Юхнова.

– А ты посмотри на себя. Ведь ты же изгой. Нигде не задерживаешься, отовсюду тебя рано или поздно выгоняют. Денег у тебя нет, недвижимости – тоже. Не считать же за нее эту твою убогую квартирку. Хочешь, чтобы Лариса повторила твою судьбу? Она очень восприимчивая девушка, способна во все поверить, будет думать, что так и должно быть.

– А так не должно?

– Нет! – вдруг резко произнесла Ирина. – Лара в чем-то похоже на меня. Я вышла за тебя замуж, потому что была восхищена твоими речами. Я была молодая и глупенькая.

– А сейчас ты старая и умная?

– Иногда мне хочется тебя ударить. Уж точно ты это заслужил.

– Хоть что-то я заслужил в жизни, – усмехнулся Юхнов, – значит, все же прожил ее не напрасно.

– Только это, – уточнила Ирина. – Больше ничего.

– Ты уверяла, что наш разговор продлится недолго.

– Да я уже почти его завершила. Еще раз прошу, даже умоляю, перестань засорять ей мозги. Ларе это в жизни не пригодится, а вот испортить ее твои бредни могут. Иначе мне придется подумать о том, как ограничить твои контакты с ней.

– Ты не имеешь право.

– Возможно, но я постараюсь это право получить. Мы с Олегом уже обсуждали этот вопрос. И кое-какие идеи на сей счет у нас есть.

– Можно узнать, какие?

– В свое время при условии, если возникнет в них необходимость.

Юхнов встал.

– Спасибо за содержательную беседу. Я тебя понял.

– А вот я не поняла, ты сделаешь то, что я прошу?

Юхнов почувствовал, что угодил в западню. Если он откажется, то Ирина и ее муж вполне могут помешать его контактам с дочерью. Но и согласиться на выдвинутые условия, ему трудно.

– Ира, я должен подумать, как поступить, – честно сказал он.

Ирина кивнула головой, кажется, она поняла, что он говорит всерьез.

– Думай. Только имей в виду, если все это продолжится так, как сейчас, Лару долго не увидишь. Я предупредила, а дальше решай сам. Чаю хочешь?

– Хочешь подсластить пилюлю. Не стоит. Пойду.

Юхнов быстро вышел из комнаты.

Больше всего Юхнов ненавидел и боялся дней, в которых он не знал, чем себя занять. Возникало ощущение какого-то провала, какой-то окружающей его непреодолимой и очень плотной пустоты. Конечно, всегда можно было найти какое-нибудь занятие: почитать, посмотреть спектакли или фильмы любимых режиссеров. Но все это было не совсем то, не убивало ощущения, что сам он при этом остается не удел. А быть чем-то занятым, для него это было самое важное. Не случайно бывшая жена называла его трудоголиком и даже в первое время пыталась отвадить его от напряженной работы ради отдыха, путешествий, светских развлечений. Но он не позволил ей провести над собой такого эксперимента, что, возможно, и стало первой трещинкой в их отношениях. Хотя – это он четко сейчас понимал – они разрушились по другой причине, у них были противоположные взгляды на творчество и жизнь. Не случайно же, хотя после развода прошло уже немало лет, они по-прежнему спорят на эти темы. Правда, Ирина оправдывает эти диспуты его отрицательным воздействием на дочь. Но он понимает, что это только часть правды.

Впрочем, сейчас Юхнову не очень хотелось об этом думать. Надо срочно искать новое место, иначе совсем скоро будет не на что жить. На последнем месте ему в этом плане не повезло, ставил он мало, а потому и получал тоже мало. И денежной кубышкой не обзавелся. А в его положении не так-то просто отыскать хлебное место, ему прекрасно известно, что многие потенциальные работодатели только при одном его имени едва ли не впадают в истерику. Конечно, есть те, кто его ценят, но чаще всего от них не зависит прием на работу. И в этом плане толку от них нет.