Виктория Рожкова - Сестра

– Нет, я все-таки литературный редактор, а не психолог, – Катя разлила остатки вина по бокалам.

Про оценки и дипломы они раньше говорили. Погоду как-то целых десять минут обсуждали. Во сколько месяцев сел племянник – тоже было дело. А про то, как маленькие принцы и принцессы лишаются своих тронов, не обсуждали никогда.

– Девочка старшая сначала может сопротивляться – ты этим и занималась. Но не все девочки держат оборону. Если мама хвалит, что дочка ответственнее стала, делает акцент на этом, становится приятно. И потихоньку принцесса, недавно восседавшая на троне, начинает ставить интересы другого выше своих.

– Это неправильно! – слегка заплетающимся языком заметила Катя.

– Вот представь, если тебя заставляют делать то, что ты не хочешь. Ты же все равно будешь испытывать злость, обиду, агрессию?

– Буду! – подтвердила сестра.

– И вместо того, чтобы учиться выражать свои чувства в приемлемой форме, ты начинаешь эти чувства подавлять. Да здравствуют всякие болячки и психологические проблемы в будущем.

– Значит, это хорошо, что я от вас ушла? Я осталась верна себе?

– А ты верна себе? – подхватила Ира.

– Да, сестра. Потому что я на тебя обижаюсь. И на маму обижаюсь. И на этого при… отца твоего тоже, потому что он часто был не прав. Возможно, моя жизнь сложилась бы по-другому, и мне бы сегодня не хотелось залезть на крышу Москва-Сити, чтобы научиться летать.

Катя подняла бокал, чтобы чокнуться, но он уже был пуст. Ира хотела что-то сказать, но в дверь снова позвонили. Вот и блины подоспели.

Дождь зарядил с утра пораньше. Так хотелось валяться сначала в кровати до обеда, а потом ходить по квартире в одной майке и пить чай с мятой. Катя потянулась до нежного хруста в организме и вдруг испуганно сжалась: рядом спал муж, с которым они поругались. Это раз. А в соседней комнате спала сестра, с которой у них вообще все странно. Это два. И если чай можно пить (хоть с мятой, хоть с коньяком), то в майке уже не походишь – не те у нее родственные отношения, чтобы сверкать всеми частями тела. Вот. День уже испорчен. А все началось с дождя! Нет, все началось с осени. Летом дождь не такой – он ласковый, теплый, а осенью хмурый. Брр-рр. А может все началось с приезда сестры? На три месяца! Или во всем виноват этот вредный Писько? А может…

– Доброе утро, – вдруг сказал Вадим, и Катя поняла, что он уже давно не спит, пока она тут то хрустит, то сжимается.

– Привет, – как можно беззаботнее постаралась сказать она.

– Мы сегодня в гости идем к Игорю. Он нас с невестой познакомит.

И тут Катя и не села даже, а подпрыгнула на кровати от удивления. Послышался звук закрываемой входной двери – Ирина куда-то ушла (на курсы в субботу?!). Короче, жизнь налаживалась.

С Игорем Катя была знакома все годы своей семейной жизни – холостяк и весельчак, но никакой опасности для их брака не представлял. Несколько лет назад Вадим решил угостить коллегу настоящим украинским борщом, который Катя умела великолепно готовить (научила однокурсница-хохлушечка). Поел и еще больше подружился с семьей. Так они и шли потом практически треугольником, по очереди пытаясь найти Игорьку хорошую жену. Были ли женщины? А то! Но никто у балагура Игоря в сердце не задерживался. Катя предполагала, что есть какая-то травма из прошлого. И однажды он поделился обрывками истории, в которой два года жил с любимой женщиной, и она даже от него забеременела. Решили пожениться, подали заявление в ЗАГС. И вдруг беременная любимая ушла к другому. Бывает ли такое? Игорь думал, что только в фильмах. А его женщина ушла и вышла замуж за другого мужчину. Он, Игорь, до сих пор не знает – его ребенка носила под сердцем любимая или от того, нового? Разбираться не стал, по-мужски ушел в запой. На целый год. Потом заставил себя выбраться из болота и устроился в компанию, где и подружился с Вадимом.

Полине было чуть меньше тридцати – хорошенькая, разговорчивая. Работала учителем начальных классов и так нежно рассказывала о своих учениках. А на Игоря она смотрела с такой любовью, что на миг Кате показалось, что сейчас начнут лампочки взрываться. Приятно было посмотреть и на Игоря, который нежно накрывал своей лапой ручку миниатюрной Полины и все норовил положить ей в тарелку чего-нибудь вкусненького. Катя попыталась вспомнить – а заботился ли о ней так Вадим? Конечно, заботился. И контейнеры для еды на работу покупал, и следил, чтобы она шапку надевала, а не выпендривалась. И первые шкатулки вырезал для нее. Катя вдруг почувствовала, что глаза наполняются коварными слезами. Она сможет как-то объяснить присутствующим, почему вдруг решила поплакать? Катя встала и молча направилась на кухню. Вот бы сейчас сигаретку, но она бросила курить лет пять назад.