Вячеслав Прах: Обнимаю ваше одиночество

Нельзя зафиксировать навсегда радость в душе. Я могу целый месяц просыпаться с хорошими мыслями, быть энергичным, улыбчивым, кайфовать от жизни, себя и людей, а в какой-то момент споткнусь, упаду…

И все сначала.

Помните слова главной героини в «Грубом сексе…»: «Счастье, на мой взгляд, это большой труд. Труд над собой». Я бы дополнил: это еще и борьба со своими страхами, с трусостью, обидами, кровоточащими ранами. Это еще и борьба с поверхностностью (если я не думаю, значит, кто-то думает за меня), с заштампованностью и въевшимися в мозг чужими навязанными мнениями.

Как удивительно: труд или борьба? Наверное, правильно, когда для женщины это труд, а для мужчины – борьба.

Пока я пишу – я живой. Как только я перестаю писать или сам не верю тому, что пишу, не принимаю написанное, оно мне не нравится, значит, что-то не так. Произошел какой-то сбой.

Я теряю связь с собой и с миром. Нужно анализировать, что случилось у меня в жизни за последнее время, что меня разрушает внутри.

Очень важно это отслеживать.

Если я не думаю – значит, кто-то думает за меня.

Если я не анализирую ситуацию, значит, я не имею собственного мнения и готов принять точку зрения другого или говорить теми словами, которые когда-то услышал.

Нет такого человека, который возьмет мою жизнь в свои руки и придет к моим целям.

Вы красивая.

Но я видел красивых женщин.

И ваша красота построена на внутренних смыслах.

Я вижу, с каким трепетом вы относитесь ко мне, с какой нежностью и уважением говорите обо мне.

Я знаю, что вы не станете обсуждать меня за моей спиной и скажете мне в лицо, когда будет что сказать.

Даже если меня это ранит, я это оценю.

Вы знаете, что больше меня ранит подлость.

Достойная, нежная женщина красива, как солнце, которое меня целует изо дня в день. Вы – солнечная.

Мне хочется вас целовать.

Порой вы можете быть жестокой, я знаю, вижу, чувствую, но ваша жестокость не о том, чтобы ранить другого, а о том, чтобы отстаивать право быть собой.

С вами может быть больно мужчине, если посчитаете, что он слабее вас. Вы не подчиняетесь мужчинам слабее себя, не слушаетесь их, это заметно. Но с вами никому не придется бояться, что однажды в спине может оказаться нож. Вы способны воткнуть нож в сердце, пристально глядя в глаза.

Как же вы прекрасны, восхищаюсь вами.

С вами не страшно, что личные тайны, доверенные вам однажды, окажутся на устах всего окружающего общества.

Вы честны с собой, с миром и нежны с мужчиной, которого желаете. А мужчина нежен с вами.

Я видел достойных женщин до встречи с вами, и у всех, подобных вам, есть одна отличительная черта: они неудобны для окружающего мира.

Вы одиноки, хотя и окружены десятками людей изо дня в день и очень редко бываете одна.

Обнимаю ваше одиночество. Целую с такой нежностью, с какой вы желаете мне доброго утра.

Вы умеете уважать мужчину, и это обращает на себя внимание. Рядом с вами хочется всегда держать осанку, целовать вашу руку, подавать пальто. Рядом с вами хочется становиться еще лучше, потому что вы это видите, это цените и не боитесь признаться в том, что вы умеете видеть в мужчине – мужчину.

Вы – смелая. Вы – наблюдательная. Я вас уважаю. Я хочу вас. Я вижу в вас женщину, я нахожу в вас достойного человека, я рад тому, что знаком с вами.

Кажется, я влюбленно ненавижу боль, но сделать мне больнее, чем я делал себе сам, вряд ли кому удастся, разве только смерти того, кто мне дорог. Я научен болью, расту через боль, и одиночества я не боюсь. Ваш уход станет перерождением для меня. Перерождением в нового себя. Поэтому, если захотите по-настоящему уничтожить меня, то пройдите мимо, когда я начну лгать себе, миру, пройдите мимо, когда я начну рыть могилу из ложных убеждений, не свойственных моей душе, когда я начну лепить из себя то, чем я не являюсь. И тогда можете с удовлетворением наблюдать за моей гибелью, в остальных случаях – вы поможете мне стать сильнее.

Если захотите уничтожить то светлое, что между нами было, – сделайте подлость по отношению ко мне, посмейтесь надо мной у меня за спиной, обсудите меня, расскажите другим мои тайны, которые я открыл вам, предайте меня. Я от этого не стану меньше чувствовать, я не стану холодным, разлюбившим, как это описывают порой в стихах, я не перестану любить вас за это, но я изо дня в день буду наполняться презрением к вам (с привкусом жалости).