Андрей Гамоцкий - Ковидики

Но во времена немыслимого дефицита перебирать и крутить носом не приходится.

Я выскочил на улицу. Десять дней волнительного ожидания закончились. У парадного, в четко ограниченной зоне, дожидался курьер. Облаченный, законопаченный по всем правилам безопасности. Это мог быть кто угодно – парень, девушка, новозеландский папус, орк.

Переноска с ярлыками и наклейками стояла на деревянной скамье. Скотчем к ней примотали подарочный санитайзер. За такие деньги могли и военно-полевой госпиталь бонусом подогнать.

– Смотреть будете? – нахально спросил курьер. По интонации – молодой, нарванный, мажористый паренек. Другие нынче в курьеры не пробьются, только по блату.

– Разумеется, – сдержанно ответил, несколько сбитый с толку его тоном.

Курьер громко вздохнул и снял решетчатую крышку с переноски. С жутко колотящимся сердцем, вспоминая истории в форумах о том, что привозят дохлых псов, заглянул внутрь.

И замер. Секунду-другую я не мог прийти в себя.

– Это не моя посылка, – растерянно, непослушным языком промямлил.

– Как это не ваша? – курьер сердито заглянул в телефон, посмотрел на цифры почтовых налепок.

– Не моя, говорю же!

Шоковая реакция отпускала, я начинал беситься.

– Ошибки быть не может, – уверенно произнес курьер, еще раз сверив нумерацию.

– Тогда что это такое? – вспыльчиво фыркнул, теряя остатки самообладания.

Курьер заглянул внутрь переноски. И я еще раз вместе с ним. Мы внимательно разглядывали содержимое.

На дне коробки лежало животное. Оно было живым и потерянным. Оно мелко подрагивало и таращило на нас затравленные глазища.

Но что-то в нем вызывало сомнения.

Я смущенно потер саднящий затылок.

– Я ведь заказывал собаку, – пояснил.

– Вы заказывали собаку? – переспросил курьер.

– Алабая.

– Какого еще алабая?

– Это порода такая.

– Думаете, это не алабай?

– Думаю, это вообще не собака.

Курьер перевел на меня недоумевающий взгляд.

– Что же это тогда?

– Это вы мне скажите, что это, – оскорбленным тоном проворчал я. – Просто признайте, что произошла ошибка. Заберите это животное и привезите мне моего алабая.

– Повторяю – ошибка исключена, – надменно парировал курьер. – Код сходится, данные точны. К тому же адрес отправителя не указан. Возвращать некуда.

С безнадежной тоской я разглядывал животное, явно напичканное транквилизаторами. От растерянности дочесал затылок до дыры. Спохватился, чтоб курьер не заметил. Иначе штраф вкатают.

Ситуация между тем заходила в тупик.

– Что это хоть за животное? – упавшим голосом спросил.

Курьер низко склонился к переноске. Долго и сосредоточенно изучал. Затем достал телефон и сфотографировал. Полистал в поисковике.

– Похоже на ягненка, – задумчиво произнес. – Только полностью обритого.

– Обалдеть. Хотел собаку – получи барана. И как его в квартире держать?

– Пишут, что терпимо, – уклончиво ответил курьер. – О, вот даже видос есть. Как в домашних условиях сделать из барана собаку. Ну, чтоб не штрафовали.

Не скрывая расстроенных чувств, с вялым безразличием я рассматривал привезенного питомца. Крохотного и состриженного до блеклой розовизны. Вскоре питомец вырастет до размеров лохматого блеющего стола.

– Кстати, пишут, что можно и командам некоторым научить. Например, брать апорт.

Дотошные соседи могут заподозрить. Придется постелить толстые махровые ковры. Или детские сапожки купить.

– Даже мячик приносить можно научить, – оживленно продолжал курьер.

И как его стричь? Специальную бритву, наверно, надо. И в мешки прятать шерсть, фасовать среди мусора.

– И проблем с намордником не будет, – весело добавил курьер.

– Почему это?

– Бараны охотно любят носить намордники на улице.

– Ладно, – махнул я рукой. – Закрывайте крышку.

– Так что, отвозить на склад?

– Оставляйте, чего уж.

Консьержка провела меня строгим, пронизывающим взглядом. Жуткий Цербер, запертый в своей будке. Такое ощущение, что она вот-вот оскалится и злостно залязгает позолоченными коронками.

Что ж, с ухмылкой на лице подумал я, даже не все собаки достойны выгула. Некоторым вот приходится веки вечные сидеть в будке.

Так что мне еще, можно сказать, повезло.

Это же надо было так объегориться, подумала Виссарионовна, и плюнула в сердцах. Антисептик и колпачок стояли порознь. Возможно, ничего страшного и не произошло, и процент спирта остался прежним. Но оголтело рисковать, сломя голову, Виссарионовна не могла.