Арутюн Махсудян - Запах одиночества

© Арутюн Левонович Махсудян, 2021

ISBN 978-5-4490-9979-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Смерть – единственное, что в жизни гарантировано».

Этот довод устарел. В нашем веке при наличии финансовых возможностей тебе могут гарантировать бессмертие. Когда постареешь, твою голову переместят в специальный аквариум и будут держать, пока не найдут способ вечного продления жизни. А когда найдут, ты вовсе не умрёшь. Бесконечная жизнь…

Либо переставят твою голову на другое тело – тот же человек в другой оболочке.

Единственное, что в жизни гарантировано, это одиночество. Каждый человек в какой-то момент своей жизни чувствует себя одиноким. И неважно, сколько у тебя денег, сколько друзей, и сколько раз ты клялся в вечной любви и верности, пока смерть не разлучит вас.

Одиночество придёт к тебе, и от него не убежать.

Некоторые путают одиночество со скукой. Часто слышим: «Умираю со скуки, не знаю, что мне делать». А я вот знаю, что тебе делать – просто назови вещи своими именами и прими тот факт, что ты одинок. Потому что люди, которые не одиноки, уж точно не умирают со скуки; им есть, чем заняться и с кем.

Есть и такие, которые путают одиночество со свободой. Прийти домой после работы в пустую квартиру, каждый день доставать ключи из кармана, чтобы открыть дверь и, не находя сразу, страстно надеяться, что не потерял их, потому что если потерял, то никто тебе не откроет дверь, а потом, зайдя в пустую квартиру, ругаться на себя за то, что в квартире не убрано, нет готовой еды, и рубашка на завтра не поглажена, потому что ты так и не научился гладить утюгом, и всю эту сцену называть свободой как минимум странно.

По факту же, всему этому есть только одно название: одиночество.

И оно неизбежно…

– Ночь – какое прекрасное время года.

– Что в нем прекрасного?

– Ночью все выглядят ярче: влюбленные – влюбленными навечно, одинокие – одинокими навсегда.

Валиуллин Ринат

Мне хотелось сидеть в одиночестве в комнате с задернутыми шторами. Вот от чего я тащился.

Чарльз Буковски

…Он сидел в своей комнате и ждал. Регулярно смотрел на наручные часы. Стрелки показывали на тридцать пять минут пятого. Они бегут вперёд устало, будто, не зная конечной цели, окончательно заблудились в пути. Но стрелки часов, в отличии от него, знали свою цель: начать всё с нуля и прийти к этому же нулю. Бесконечный круговорот. Ну или не бесконечный, если батарейка израсходовала свою энергию, отдавая всю себя времени. Но время же не остановится, если батарейка окончательно сядет…

– А сколько осталось моей батарейке?

Этот вопрос не давал ему покоя. Ему ещё неполных двадцать пять, и если верить статистике, слабый пол живет в среднем семьдесят три года, а сильный, к сожалению, намного меньше – около шестидесяти.

– Успею ли?

Сидя в полутёмной комнате, где кроме него только кровать, шкаф и кресло Gretta и табачный дым, он размышлял о том, что его ждёт впереди, и успеет ли он… Но успеет к чему? Ответа он не знал.

Родился он в деревне. Детство как у всех деревенских парней – ничего значительного не происходило, но все пытались в каждом дне найти что-то значительное. И в основном у всех получалось. Деревенская жизнь не похожа на городскую. Там люди как будто другие. Всегда найдётся человек, которому нужно чем-то помочь. И помогая кому-то даже в самых мелких бытовых делах, ты чувствуешь, что сделал что-то значительное.

Потом университет в большом городе. Юридический факультет престижного университета, где обычный деревенский парень не представлял из себя ничего значительного. Если честно, он и не пытался. Просто пустил всё на самотёк, не ожидая никаких изменений. Несколько друзей, с которыми общался, бабушка, у которой жил, и родные, с кем надо было держать связь для приличия.

Жил он, не думая о времени, его не волновало и глобальное потепление, и даже предсказания майя о конце света 21 декабря 2012 года. Зачем волноваться о том, над чем ты не властен? Если конец света придёт, то смысл ему оставаться в живых, когда все, кого ты знал или мог знать, уже мертвы? Смысл бояться остаться в абсолютном одиночестве, если ты и так одинок?