Арутюн Махсудян - Запах одиночества

Сейчас ему почти двадцать пять. Неполных. Через шесть месяцев уже будет полных. Если верить статистике и не допускать возможности несчастного случая, то прожито уже больше сорока процентов жизни. Если верить другой статистике, то ещё тридцать процентов от этого забрал сон.

Может, перестать спать? Найти какую-нибудь лабораторию, где согласятся усыпить его на несколько лет, чтобы лимит на всю жизнь был исчерпан, а потом спокойно прожить свою жизнь, не думая о дне и ночи, о снах и сновидениях?

Вряд ли найдётся такая лаборатория. Да и денег не хватит на такой эксперимент.

В последнее время он спал плохо. Не высыпался никогда. Не видел снов. До четырёх утра мозг не отключался, как будто не переключался рубильник. И как можно выспаться за три с половиной часа в день? Было такое ощущение, что даже за двадцать четыре часа в день невозможно выспаться.

Но пробовать никогда не поздно…

«Вам хорошо, вы одиноки», – сказал мне Хассе. Что ж, и впрямь все отлично, – кто одинок, тот никогда не будет покинут.

Эрих Мария Ремарк

Я болен одиночеством. Болен неизлечимо. Я легко узнаю таких же людей. У нас одинаковые симптомы. Они не умеют долго хворать и всегда знают, чем можно заняться в плохую погоду.

Мацуо Монро

В восемь утра надо быть на работе. Четыре раза переставляя будильник с 7:05 до 7:45, проклиная это утро и эту работу, он вставал, умывался и шёл на работу. Пять минут, чтобы найти неразмытую одежду и умыться, десять минут на дорогу. И ты на «любимой» работе.

Работал он хорошо. Вкладывался во всю. Может потому что работа в офисе строительной компании была интересной, или потому что только на работе он мог оторваться от своего мира и не думать о своём одиночестве. Задерживался после работы в офисе допоздна, даже когда нечего было делать. Приходил на работу даже в выходные. Ведь, сидя в офисном кресле, никто не думает о своём одиночестве. Твоё одиночество покидает тебя у входной двери, терпеливо ждёт на крыльце, пока ты закончишь со своими делами и вернёшься к нему. Оно очень терпеливо, не устаёт ждать. Очень редко бывают случаи, что, выйдя с работы, ты обнаруживаешь, что, заскучав, оно оставило тебя и ушло. Но ты отлично знаешь, что это ненадолго. Без тебя ему некуда идти. По-любому оно вернулось домой и ждёт тебя там с нетерпением.

Самое трудное – это вернуться к своему одиночеству в пустую квартиру, где тебя никто не ждёт. Если утром на дорогу уходило десять минут, то вечером с работы на тот же путь он тратил не менее тридцати. И только одна мысль: лишь бы дома кто-то ждал…

Смотря на лица прохожих, он пытался занять себя мыслями об их жизни. По лицу видно, что у того парня рабочий день не удался. Та женщина держит в своей большой сумке перцовый баллончик и с подозрением смотрит на всех мужчин с бородой, а во взгляде не страх, а опыт. Пожилой мужчина без ног сидит в инвалидной коляске и на автоповторе хриплым голосом бросает в лицо прохожим: «Помогите, пожалуйста!».

Даже одни и те же лица выглядят по-разному каждый день. Женщина день за днём становилась счастливее, иногда она даже выходила на улицу, забирая с собой не большую сумку с перцовым баллончиком, а широкую улыбку. Улыбка ей к лицу. Надо об этом сказать ей как-то. Только перед тем как подойти, надо не забыть побриться…

Только этот призыв о помощи всегда звучит одинаково. Каждый день тот же человек на том же месте и тем же голосом бормочет: «Помогите, пожалуйста!».

Всем нужна помощь. Некоторые ещё не поняли этого, некоторые столько раз уже получили отказ, что уже не ждут помощи ни от кого, а некоторые получили её неоднократно, но остались недовольными. Человеческая суть: быть всегда недовольным чем-то. А на лице мужчины в инвалидной коляске не было недовольства. Бывает же, когда смотришь на человека, и почему-то веришь, что он хороший и добрый. Всего за семь секунд мозг способен дать оценку совершенно незнакомому человеку. Вот и он, первый раз увидев этого человека на перекрёстке, за семь секунд поверил, что он очень хороший и добрый.

Дойдя до квартиры, он спешно закрывает дверь на защёлку, чтобы не впустить за собой своё одиночество. Но у него это ещё никогда не получалось. Сразу осознавая провальность попытки, он снимает обувь и ставит рядом с четырнадцатью пар обуви в прихожей. Пятнадцать пар обуви – воспоминание с того периода, когда к нему пришла мысль, что мужчину тоже может от одиночества спасти шопинг. Эта мысль так и ушла безвозвратно, оставляя от себя только пятнадцать пар качественной обуви.