Евгений Орлов - Период шестой. Сельские студенты (во все тяжкие)

– А как я их доставлю к тебе? Автобуса директор не даст. Машин автобаза тоже зимой совхозу не выделяет.

Тут и я решил вмешаться:

– Иван Прокофьевич, я конечно пока совсем не ориентируюсь в обстановке, но успел заметить, что люди в табачных бригадах совершенно не загружены. Перебиваются практически без зарплаты. Может, сможем как-то решить вопрос с их доставкой в сад, если там завал, и есть возможность заработать?

– Какой там может быть завал? Дело обычное. Это Лавренов по привычке хочет на чужих в рай въехать, – отозвался управляющий.

Я с сомнением уточнил:

– Не знаю, я даже пока не успел побывать в этой бригаде. Но если они запоздали с обрезкой, то на Кубани сокодвижение наверно начинается рано и поздняя обрезка может вызвать угнетение деревьев. Если в бригаде есть инструменты запасные, то может и на обрезку следует дополнительных рабочих привлечь.

Лавренов воскликнул:

– Нет, нет на обрезку нельзя не подготовленных. Я своих три года дрессирую, и то какая до того дорассуждается у дерева, что изуродует его как Бог черепаху. А с доставкой можно при желании решить. Если люди будут, закажу сейчас в гужтраспортной три подводы на вывоз веток, они и людей заберут на работу и вечером назад отвезут.

Управляющий согласился:

– Коли так, то можно попробовать. Кто из табачных может направить завтра людей в садовую?

Согласились все три бригадира, у которых, закончили сортировку. Но управляющий решил пока выделить только из четвёртой:

– Сарницкая направляй завтра своих сколько наберёшь. Ездовым будет по пути их забирать. А при желании и пешком не далеко, если вздумают убежать с работы.

Лавренов заверил:

– От нас не убегают. Они потом ещё детишек приведут своих, если узнают, что на сжигании веток садовые любят картошку запекать и сало жарить.

Тут и Карасёва вмешалась:

– Хорошо напомнил про ветки. Ездовым скомандуй, после работы порожняком пусть не возвращаются. Скажи, чтобы нарубили и нагрузили им толстых. А то у нас через неделю нечем будет грунт пропаривать.

После планёрки Лавренов предложил поехать в сад, познакомиться с тем, что там имеется. По дороге, рассказал, что хоть эта отрасль и считается вспомогательной, летом денежные поступления совхозу идут только от реализации плодов и молока. В основном автотранспортом Горячеключевского автохозяйства они ведут поставки в Сочинский «Плодоовощеторг». А при хороших урожаях отгружают ещё и вагоны в северные города. Пояснил, что садом в далёком прошлом, руководил теперешний директор совхоза.

В саду спросил у него, что он имел в виду рассказывая, что женщины неверно рассуждают при обрезке. И тут же получил почти часовую лекцию об особенностях обрезки старых деревьев и об эффективных методах омоложения их кроны. Из техникума и института я хорошо усвоил только способы формирования кроны у саженцев. Поэтому было очень интересно. А Лавренов видя мой интерес, приводил примеры и по семечковым, и по косточковым. Пояснял, что подходя к каждому дереву следует несколько раз обойти вокруг него, отмечая особенности и намечая план обрезки. Показывал на уже обрезанных, какие ошибки допустили рабочие. Утверждал, что приучил своих женщин, вдумчиво рассуждать, приступая к обрезке очередного дерева, но ошибки всё равно случаются. И сокрушался, если видел, что на каком-то дереве, рабочая, в своих рассуждениях не учла все особенности.

Я удивлялся глубине его специальных знаний. А он простодушно признался, что пришёл на эту работу, совсем не имея никаких представлений о плодоводстве, потому что учился в Славянском техникуме, в котором делали акцент на полеводстве и рисоводстве. Просто директор очень переживал, что после его перехода, на высокую должность более старый совхозный сад, из-за некачественного ухода, совсем потерял продуктивность, а в этом ещё не поздно было вывести деревья на максимальную урожайность.

Видя что молодой агроном, принятый на должность бригадира, готов сделать всё необходимое, он в первый год, много уделял времени Лавренову, обучая того секретам производства. А потом уже сам Лавренов настойчиво прививал своим рабочим необходимые навыки.

Новое место мне понравилось. Станица выглядела несравненно богаче Воронежских сёл. Можно даже сказать, не уступала обустройству наших райцентров. Смутил вид речки, по имени которой станица называлась до того как её переименовали в Саратовскую. Река имела черкесское название Псекупс, а станица Псекупской, и это не понравилось царскому двору. Мне говорили, что это мощная река, способная затопить половину станицы. Но сейчас она выглядела мелким ручейком. Казалось что Ревчак у меня на родине и то полноводней. Но Гучипс пояснил, что такой речка бывает только зимой или в летнюю жару, когда долго нет дождей.