Ирина Целуйко - Враг народа

– Кушать подано, – в комнату зашел Саша, неся кружку с кипятком, в которую были заварены яблоневые и вишневые листья. – Я пил лишь такой чай. Летом мы собирали мешок разных фруктовых листьев и высушивали их, чтоб зимой у нас был чай. Дед привык пить чай. Когда у него были деньги, в доме не переводился этот напиток. Но я был слишком мал, и не помню его вкуса. – Он достал из шкафа несколько конфеток. И усадил возлюбленную за стол.

– Сашенька, а где я могу помыть руки.

– Пойдем, я тебя провожу. – Рукомойник оказался на улице, такие она уже видела на даче у друзей.

– А в доме разве нет воды? – чуточку стесняясь своего вопроса, произнесла Варя.

– Этого богатства у нас нет, – смеясь, ответил Александр.

– Как же вы моетесь?

– Летом на улице умываемся, а зимой греем воду и наливаем в тазик. По субботам ходим в общественную баню.

Варя не знала, что ответить, поэтому предпочла промолчать. Пара вернулась в комнату и села пить импровизированный чай с конфетами, разговаривая о погоде, кино и многом другом.

По возвращению домой Варю ждал неожиданный сюрприз. Отец принимал гостей. Это была семья Пушкаревых: Глава семейства – Николай Андреевич, служивший начальником в одном из отделений НКВД, сын – Андрей, работающий при отце и мать – Валентина Владимировна, ухоженная женщина средних лет, занимающая домашним хозяйством. Именно Андрея Григорий Иванович пророчил дочери в мужья. За столом так же сидели Иван и Анастасия.

– Ну, наконец – то! – радостно воскликнул Григорий Иванович. – Блудная дочь вернулась! Прошу к столу.

Варя села на свободное место, которое оказалось рядом с Андреем.

– Какая красивая пара! – Воскликнул Тихонов, смутив при этом дочь. – Ну что ж «За молодых!» – громко произнес он тост, поднимая, при этом рюмку с водкой. И тут же все дружно приподняли каждый свой бокал с тем напитком, который был у них налит.

Бедная девушка совсем покраснела от смущения. Она не понимала, как ей быть, то ли начать возражать отцу, то ли просто молчать. В данную минуту она выбрала второе, надеясь, что разговор плавно перетечет в другое русло. Но отец не унимался:

– Варя, уже совершеннолетняя, можно подумать и о свадьбе, месяце и дне.

– Пап! Хватит! – не выдержала дочь. – У меня учеба, я хочу стать врачом. Замужество я не планирую.

– Правда, Гриша, – вмешался в разговор Николай Андреевич. – Еще рано говорить о свадьбе, пусть дети узнают сначала друг друга, месяца два вам хватит? – Обратился он к Андрею и громко засмеялся.

– Пап, мы сами разберемся в наших отношениях с Варварой, – ответил Андрей на шутку отца.

– Да разбирайтесь, кто вам не даёт! – так же весело ответил он сыну.

– Андрей, будешь ли ты участвовать в Параде физкультурников в этом году? – В разговор вмешался Иван, видя недовольный вид сестры, и пытаясь ей хоть чем- то помочь.

– Обязательно буду, – мотнул головой парень, и разговор перешел на другую тему. Сестра взглядом поблагодарила брата, а он украдкой подмигнул.

Варя, извиняясь, встала из-за стола и вышла на балкон. Ей необходим был глоток свежего воздуха, она хотела остаться одна, подумать, вспомнить радостные минуты прошедшего дня, но ей не удалось остаться в своих грезах, Андрей вышел следом за девушкой. Он вынул из кармана сигарету и закурил. Варя хотела вернуться назад в комнату, но он задержал ее.

– Я хочу извиниться за наших отцов, – произнес он как можно ласковее.

– Не стоит, -ответила она.

– Послушай, Варя, почему бы нам не сходить в кино?

– Прости, Андрей, у меня много дел, боюсь, не получится.

– Я не принимаю твоего отказа, – настаивал парень.

– Андрей, я не могу принять твоего предложения, – как можно выразительно ответила ему девушка, извинилась и вышла. Варя хотела уйти в свою комнату, но отец остановил ее командным голосом и приказал сесть за стол, при этом притворно улыбаясь.

С малолетства Андрей воспитывался мамой и няней, отец же, как человек военный, редко бывал дома и в становлении сына участия не принимал. Мальчик рос изнеженный, самовлюбленный и эгоистичный, как всякий единственный ребенок у своих родителей. Все капризы маленького Андрюши выполнялись любящими мамой и няней. Уже с малых лет он властвовал над бедными женщинами, подчиняя полностью их умы себе. С отцом же была совсем иная история, его он боялся. Когда семья вся вместе собиралась за обеденным столом, у мальчика тряслись ножки и ручки лишь от одного взгляда сурового родителя. В его присутствии маленький Андрюша не мог вымолвить и слова. На все вопросы отца ребенок отвечал односложно, боясь сказать то, что может не понравиться отцу. В такой неоднозначной обстановке шло взросление Андрея, развивая в нем неуважение к слабым и присмыкание перед сильными.