Александр Северодонецкий - Буксир Бодрый. Длинными камчатскими тропами

Взрослеющим подросткам иногда, чтобы не было запредельного разочарования иногда ведь и не требуется знать настоящей леденящей душу истины. Даже вероятно будет лучше, когда подросток растет мечтой, когда в его голове складывается какой-то мифический образ отца: пусть пилота заночевавшего в Усть Пахачах вертолетчика или такого смелого моряка, одновременно и сильного, и мужественного, и нежного, и еще преданного…, а не такого отца как у Кольки Олькини, что не зарплата, то на очередные 10—15 суток в Усть Пахачинском КПЗ, да еще и штрафы домой несет вместо заработной платы.

И когда взрослеющий подросток находится в не ведении, что его родной отец со временем стал пьяницей или, что его родной отец не смог сделать карьеру и т. п. это вероятно лучше для него самого, чем ему знать правду и видеть его ежедневно рядом и знать, что окружающие осуждают его образ жизни или его не корректное и зачастую не правильное поведение…

А мать Аркаши, сама окончив всего-то 8 классов, была в этом плане как все женщины от самой природы довольно мудрой и она нисколько не хотела разочаровывать ни сына, ни тем более верного соседа, да и свою соседку. Да вот так исторически и сложилось, и в крови у них впитано, что чукчанки никогда претензий к своим мужьям по поводу воспитания ими совместных детей, а тем более выплате алиментов и они претензий через суд не предъявляют… Они всегда в здешних краях были довольны совсем даже малым. А именно ту ночь, проведенную с Егоровичем она запомнила на всю оставшуюся жизнь. Ни до, ни после у неё не было такой радости, такого счастья, такой самоотдачи, а уж когда через месяца то и два почувствовала, что понесла, то её материнской радости не было предела. И девять месяцев под грудью носила, и рожала ведь совсем легко, как-то радостно. Да и сын рос прекрасным, впитавшим и их древнюю кровь вольнолюбивых оленных чукчей из Верхних Пахачей и его Егоровича славянскую натуру.

Да и не хотелось ей скандалов с женой Егоровича, уж по-соседски как-то не один год живут рядом и зачем эта склока. Да было! Да было несколько раз, да почти полюбила его. Всё тот же извечный и не преодолимый её хомминг её молодости.

Любила ли она Егоровича? Может и любила. А могла ли сознаться в этом, прежде всего себе? Гордая ведь была тогда и есть сейчас. Да и сам Егорович, имея двух старших сыновей уже никогда бы их не бросил, хотя и говорил, что хочет дочку.

Не знал и не ведал сегодня этого покуда и сам младший друг Аркаша.

1.12. Рогатка и лук – настоящие друзья самого младшего Михаила.

Михаил от двух своих старших друзей отличался тем, что был чукча как всегда с примесью крови славянина и как настоящий чукча, ходил подпоясанный расшитым бисером кожаным ремнем, с ножнами, в которых всегда был острый пареньский нож, который каким-то чудом остался от утонувшего его родного отца и он с ним никогда не расставался.

Его мать, когда нашли отца примерно через месяц ниже по течению реки Пахачи, долго не позволяла, чтобы младший сын любимец её, и отца видел каким отец лежит на сметном одре, и только позволил издалека посмотреть на погребальный костер, который еще долго стоял в глазах 12-летнего, не вероятно огорченного увиденным ребенка. В одно мгновение повзрослевшего двенадцатилетнего ребенка, который не мог сразу понять и может вместить в своем сознании, куда же делся его отец и как это, он так быстро весь испарился ввысь на таком жарком костре, сложенном из, срубленного здесь же на сопке калорийного и ещё такого зелёного кедрача.

Родной отец ему запомнился своим таким радостным отношением к жизни и великой отзывчивостью, кто бы к ним не пришел за помощью, он всегда брал свой расшитый бисером поясок, собаку Найду и шел на помощь, хоть выгрузить груз с вертолета, хоть помочь на рыбалке, хоть выполнить любую другое дело: посадить картофель, убрать юколу на мамычку в зимник, а то и накосить сена для здешнего оленесовхоза «Пахачинский». А руки у него были как бы и не такими быстрыми, движениями он обладал довольно плавными, но через какое-то время, порученную работу он споро выполнял и садился перекурить, медленно из кисета набивая газетную бумагу сухим и ядреным своим особым табаком, который у него у одного в их селе Средние Пахачи рос рядом с домом.

Только вот, что мешало отцу Михаила жить счастливо так это его постоянная выпивка. А когда он выпьет, не мог он уже сам остановиться. Тогда не приходил домой и день, а то и целую неделю.

После смерти отца в позапрошлом году Михаил соорудил себе рогатку и лук, и все лето ходил с ними на речку, чтобы поохотиться на куропатку или уток. Врожденный инстинкт охотника, как бы сам звал его в путь.