Райнхард фон Лоэнграмм - Лизол и розы. Крымская сага

Я говорю это потому, что Салгир тогда произвёл на меня удручающее впечатление…

Он и раньше был не лучше…

Фотографировали Салгир всегда осенью, когда дожди заполняли русло – так бывало и со Слюдянкой, что постоянно уходила под камни, вглубь земли…

Но меня Салгир встретил несколькими лужами…

Да, Слюдянка пряталась, но её иной раз можно было слышать в подвалах домов Рудоуправления, её берега были выложены блестящим ясным мрамором и гранитными булыжниками, там росла шикша и кусты смородины.

Да и вообще…

И вот это – оказалось лишь рекламной открыткой…

Вместо обещанного открыткой лягушатника – пересохшее болото, которое ещё и воняет, как всякая лужа среди глинистых почв…

А вообще они обычно были потемнее:

Как тут можно жить? Превратившись в улитку? А их было колоссальное количество – они гроздьями покрывали фонарные столбы, стволы деревьев, стены у тротуаров… от мелких до до размеров теннисного мяча.

Это выглядело мерзко, на фото хоть какой-то элемент эстетики ещё формируется…

Так что после оленьей стройности ТрансСиба вокзал Симферополя был похож на разжиревшего хряка, которого вот-вот зарежет очередной мрачный чумак перед поездкой куда-нибудь в Запорожье…

Скамейки – топорные, после моей привычки к Иркутской Набережной, она же бульвар Гагарина…

Громада здания вокзала нависает над тобой, напоминая предбанник преисподней.

Всё было серым, серым, давящим и веявшим безысходностью.

И вовсе не потому что мы вышли в серый свет утра. Оно и под солнцем такое же серое…

После нашей Середины Земли

я почувствовал что попал на её край, в самом лучшем случае…

Вот сюда я так и не сходил, тоже мне коробка зиккурата…

Театр должен быть таким: