Надежда Серебренникова - Дети не помеха

– Бабуль, мне нравится имя Федя, а Олег хочет назвать Георгием.

– Ребенка должен назвать отец, – отрезала та. – Георгий – отличное имя.

И мама послушалась. Она понимала, что мужу важно хотя бы дать ребенку имя, раз уж не удалось поучаствовать в его создании, и она не стала настаивать на своем варианте. Да и к тому же Лера уважала мнение бабушки.

Вскоре я поняла, какую огромную помощь оказала не только своему брату, подтолкнув его к заветному свету в конце тоннеля, но и родителям. Появившись на свет ровно в ноль часов ноль минут 27 мая 2003 года, он стал первым ребенком в Санкт-Петербурга, родившимся в день 300-летия города, и благодаря этому наша семья получила двухкомнатную квартиру. Вот это да! Ай да я! Ну, попробуй теперь мне потом сказать, что это только твоя комната. Поделим по-братски!

В течение года я наблюдала, как быстро Георгий, которого родители чаще называли Гошей, и из младенца превращался в подвижного упитанного крепыша. Мама вела дневник, который начала еще когда была беременной, и записывала туда всё, что казалось ей интересным. Например, о том, как смешно мой брат чихал. Это в самом деле было очень забавно. Чихнув, он издавал такой младенческий вздох счастливого облегчения, что мама постоянно хохотала, услышав его.

– Звук истинного счастья! – шутила она, смеясь.

Лера обводила его пальчики на руках и ногах, а рядом писала дату и комментарий, например: «Началась вторая весна в твоей жизни. Первую ты жил на свете всего пять дней и был новорожденным крохой. А недавно родились еще две крошки у моих подруг – у каждой по девочке. Может, и у тебя когда-нибудь будет сестренка, хотя папа твой хочет еще одного мальчика».

Прочтя это, я довольно хмыкнула. Ну, мало ли, что он хочет. Мамы всегда лучше чувствуют.

Иногда в дневнике внезапно встречались записи Лериной мамы: «Гошеньке девять месяцев. Сегодня он впервые поцеловал меня в щеку – в церкви, после причастия».

Бабушка часто ходила причащать ребенка после того, как настояла на том, чтобы его крестили. Именно крестины стали причиной серьезного раздора между Лерой и Олегом, который считал, что мальчик должен решить этот вопрос сам, когда вырастет.

– Раньше детей крестили, как только они появились на свет. Нашему уже полгода, и он до сих пор некрещеный! – поддержала Лера мнение своей мамы.

– Пусть остается некрещеным и дальше, – категорично сказал муж.

– Мне будет спокойнее, если у него будет крестик и ангел-хранитель.

– Лера, я тебе свое мнение сказал.

Я знала, что моя мама очень упрямая и если что задумала – обязательно сделает. Крестины состоялись. Мой отец на них не пришел. Я видела его в парке неподалеку с бутылкой пива, и мне очень хотелось его утешить, хоть я и не была с ним согласна. Пап, а я тоже хочу, чтобы меня крестили в церкви. Там красиво, тепло, горят свечи и все так чудесно поют!

Крестильным именем младенца Георгия стало Федор. Таким образом мама дала сыну тайное имя, которое придумала сама. Теперь у Георгия-Федора появились крестный отец – Владимир и крестная мать – Надежда, и у него стало сразу четверо родителей, а если учесть того, кого я никогда не видела, получается, даже пять! А у меня пока только двое, и то… чисто гипотетических. И они продолжали ссориться по разным причинам. Поводом для ссоры был, в основном, Гошка. Лере хотелось, чтобы Олег относился к нему с теплом, но ведь против воли заставить любить невозможно, и она это понимала.

– Если бы ты знал, ребенок, как мне иной раз тяжело, – жаловалась Лера Гошке после очередного неприятного разговора с мужем. – И папе, наверное, тоже. Ведь ты напоминаешь Артема… Меня уже буквально замучили вопросами: на кого же ребенок похож? На тебя – нет, на Олега – тоже… Ну почему ты родился настолько на него похожим? Как специально…

Георгий молча смотрел на нее и как будто отвечал что-то взглядом.

– Ага, понятно, значит, так и есть, – грустно усмехнулась она. – Продумал, жук, все заранее. И что мне теперь делать?

Ребенок в ответ захныкал, будто отвечал, что. Не умея переводить с детского на взрослый, Лера решила, что он просто хочет есть и предложила ему грудного молока.

Олег вернулся часа через два, когда все уже спали. От него сильно пахло алкоголем.

– Сколько ты уже выпил? – Лера встала с кровати.

Он сделал жест рукой, означающий «много».

Она заметила бутылку в кармане его куртки:

– И останавливаться на этом не собираешься?

– Не собираюсь, – голос его заплетался. Он сел на диван и звякнул крышечкой от бутылки так, что та отлетела в сторону.